Полунощная Чудь

Мир снаружи сиял под лучами луны. Впрочем сверкать ему оставалось совсем недолго. Щупальца Черного Облака, вытянувшиеся с юга, уже наползали на сияющий лик луны. Широкая полоса воды вдоль берега озера уже замерзла. Даже на таком расстоянии они видели ряды призрачных фигур, склонившихся над поверхностью воды, их холодное дыхание посылало паутину мороза все ближе и ближе к острову. Сернистое пламя горело на краю леса и в камышах, пурпурный дым стелился над водой. С юга налетел сильный порыв холодного ветра, Наблюдатель и все остальные натянули плащи потуже, чтобы не замерзнуть. Они прислушались, пытаясь услышать барабанный бой, который слышали раньше, но как раз сейчас во дверце было сверхъестественно тихо.

Наблюдатель повернулся к ним. — Идите, на Остров Ветров. На берегу озера ваш ждет барка, Немос покажет вам дорогу. Около острова бушует буря, но не бойтесь. Светоносица защитит вас.

— Отец, ты идешь с нами? — спросил Уртред.

Наблюдатель повернулся к нему. — Ты уже слышал о судьбе, которая ждет меня. Я не могу избежать ее: мой народ должен принести меня в жертву.

— Эти люди не стоят твоей смерти: солнце скоро вернется, ты спасешься.

— Тем не менее, это мой народ. Я должен быть с ним, когда Лорн перестанет существовать.

— Лорн еще можно спасти.

Он покачал головой, сверкнула маска. — Даже Бронзовый Воин не сможет спасти нас. Идите на остров, как и Барон Иллгилл, и, вместе с Бронзовым Воином, через портал — в Искьярд.

Таласса прервала его. — Нет! Я прикажу Бронзовому Воину сразиться с врагами. Лорн будет спасен, вы останетесь жить и опять будете править страной.

Не успели отзвучать ее слова, как они услышали шум, идущий из нижних этажей дворца. Барабаны опять заиграли погребальную песнь, но теперь она становилась громче с каждым мгновением, как если бы музыканты шли по дороге среди подпорок прямо под ними. Они быстро подошли к концу террасы и посмотрели вниз. Тысячи факелов проплывало под ними, направляясь ко входу во дворец.

— Быстрее, они идут, чтобы покончить со мной, — резко сказал Наблюдатель. — Это традиция — Наблюдатель должен умереть, и тогда народ будет жить.

— У нас еще есть время, — сказала Таласса. — Пойдемте с нами на Остров Ветров.

Еще один порыв холодного ветра пронесся над террасой, опять все поглубже закутались в плащи. В воздухе отчетливо чувствовалась осень. И даже сейчас, пока они глядели, в воздухе закружились первые снежинки.

— Сколько времени до того, как озеро замерзнет? — спросил Уртред.

— Ах, Уртред, ты должен знать: в Лорне нет времени; оно появится только тогда, когда луна уйдет. Но это будет скоро.

— Пойдемте, повелитель, — умоляюще сказал Немос. Его лицо уже начало отвисать, как у гончей: потемнение луны заставило его постареть, он быстро становился таким, каким они впервые увидели его у озера.

Наконец Наблюдатель кивнул, уступая. — Внезапно и для меня время стало драгоценностью, как раз тогда, когда я потерял надежду. Хорошо, я побуду с тобой немного подольше, Уртред. Пошли, но пообещай мне только одно: если мы повстречаемся с моим народом, ты разрешишь мне отдаться им в руки. Только так можно будет спасти ее, — сказал он, поглядев на Талассу.

Наблюдатель потуже закутался в плащ и показал Немосу, что он должен вести маленькую группу. Он спросил себя, хватит ли у него сил, чтобы пройти такое расстояние. Только он знал, как мало у него осталось сил. Три раза он был на Острове Ветров: последний раз с бароном; совсем недавно, по счету людей. Его дыхание вырывалось из под маски, и, необычно, облачком повисало в холодном воздухе. Ноги дрожали, только подтверждая то, что он и так знал: под маской жил старик, луна уничтожила его лицо и ум. Его сын не должен увидеть это. Он шел через обширные и пустые парадные залы за Немосом. Остальные шли за ним.

Затемненные комнаты перед ними были пусты, но траурный бой барабанов раздавался все ближе, почти от конца церемониальной лестницы. А ведь надо спускаться именно там. Он потребовал, чтобы остальные прошли вперед, и сам пошел быстрее. Широкая мраморная лестница, идущая вниз, мрачные тени по сторонам. В каждой ему чудился убийца, готовый вонзить кинжал в его сердце. Внезапно им овладело странное спокойствие. Он не дрогнув встретит свою судьбу.