Полураскрытая роза

Несколько раз в неделю Эмма работала в том же ларьке с мороженым. Родители Киана не хотели, чтобы он работал, предпочитая, чтобы он сосредоточился на школе и литературном творчестве. Он писал рассказы.

Жадно проглотив повесть «Тело» Стивена Кинга, Киан написал рассказ о компании своих друзей из Дублина. Как они играли в парке в футбол и как сестра Финна влюбилась в Киана. Как ребята сильно напились «Гиннессом» и, давясь смехом, явились на похороны прабабушки Бобби, при этом заявив, что прабабке бы понравилось – ведь она дожила до ста одного года и «Гиннесс» обожала.

Киан довольно регулярно общался с ребятами. Ему нравилось звонить им из папиного кабинета, пользуясь возможностью сделать бесплатный звонок за границу.

Киан показал свой рассказ мистеру Шарпу, и тот сказал, что написано не просто хорошо… а очень хорошо. И сообщил Киану о конкурсе, посоветовав принять участие. Киан так и сделал и выиграл тысячу долларов.

– Значит, ты, типа, вундеркинд? – спросила Пика, когда он рассказал, что, будучи подростком, получил первое место на общенациональном литературном конкурсе.

Они сидели на кухне у нее в квартире. Она сказала, что квартиру оплачивали родители, чтобы она могла жить без соседей. Это был просторный лофт со множеством окон, из которого весной открывался вид на поросший зеленью кампус.

Она макала чайные пакетики в кружки, и ее браслеты нежно звенели.

– Ну, я был очень начитанный и встречался с дочерью своего учителя английского, – сказал Киан.

– Начитанный. По-моему, никогда не слышала, чтобы это слово употребляли в предложении… значит, так и есть.

– Конечно, хотелось бы обойтись без хвастовства. Хотя внимание я люблю. Пожалуйста, скажи еще что-нибудь приятное.

Под его взглядом Пика рассмеялась во весь рот.

– А, понятно, конечно, никакого хвастовства, выпендрежник ты эдакий!

– Продолжай… Можно еще, – сказал Киан и стал загребать руками к себе, на что Пика покачала головой.

– Ты был в нее влюблен? – непринужденно поинтересовалась она.

В первый день знакомства они пообещали друг другу обходиться «без чепухи», и иногда казалось, что Пика все время играла с ним в бесконечную игру «на интерес». Запретов не было. Он никогда не считал, что она что-то от него скрывала, и от этого ему становилось еще хуже, так как он скрывал от нее нечто чрезвычайно важное. Они не целовались и даже не были на официальном свидании, но между ними существовала близость, заходившая далеко за пределы простой дружбы, – близость, родившаяся в основном благодаря Пике и ее откровенности.