Полусредний мир

Тот, кому посчастливилось бы добыть перстень, обретал огромную власть и получал ключ к разгадке одной из величайших тайн великого Мервина. Какой именно — можно было узнать, только заполучив перстень.

Я понял, что перстень должен стать моим. И я отправился в страну Шарогора.

Нелегким оказался этот путь. Мне пришлось пройти через множество испытаний: преодолеть непроходимые перевалы, переплыть ледяные горные озера, сразиться с племенем горцев-дикарей. И все же я добрался до алмазной пещеры. Вход в нее охраняли два свирепых ифрита. С ними, впрочем, я разделался довольно легко — ифриты, как известно, одноглазы, а следовательно, не способны правильно определять расстояние до предметов. Все, что мне нужно было — это слегка отодвинуть ближайшую горную цепь и расширить футов на тридцать ущелье. После этого я создал своего эфирного двойника, и направил его к ифритам. Эти безмозглые великаны тут же бросились ловить его, позабыв обо всем на свете. Но погоня была недолгой. Я направил двойника прямиком в ущелье, а ифриты ринулись за ним, не обратив внимания на то, что ущелье теперь стало на тридцать футов шире.

Я вошел в пещеру. Там, на нефритовом ларце, сидела горгулья. Когда она увидела меня, ее глаза вспыхнули злобным огнем. Горгулья бросилась на меня. Я едва успел отбить ее атаку волшебным посохом. Горгулья отпрянула, оглушенная магическим ударом. Но она быстро оправилась и с удвоенной яростью ринулась в атаку. Мне пришлось очень туго. Горгулья не знала усталости. Она постоянно атаковала, норовя вцепиться в меня ядовитыми зубами. Я отбивался магическим посохом. Так продолжалось несколько часов. Наконец, когда силы мои были на исходе, мне удалось на мгновение отвлечь горгулью от нефритовой шкатулки. Я бросился вперед и схватил перстень. Как только перстень оказался на моем пальце, рубин на нем вспыхнул ослепительным белым светом и раздался страшный грохот. Горгулья забилась в предсмертной судороге. Но умирая, она все же успела оцарапать мне руку своими страшными зубами.

Шатаясь от усталости, выбрался я из алмазной пещеры. Я брел в долину, не зная, дойду ли, или мне суждено умереть в горах и многие тысячелетия ледяной мумией пролежать под снегом. Страшный яд горгульи начинал действовать, и временами я терял сознание. Мне нужно было немедленно обогреться у очага и составить противоядие.

Когда я был на западном склоне, с гор обрушилась лавина. Чудом я остался жив, и два часа простоял, прижавшись к скале, на узеньком уступе в полшага шириной.

Наконец, обессиленный и больной, я спустился в долину. Первое человеческое жилье, которое я увидел, был этот замок — тот самый, где мы сейчас находимся. Я был смертельно болен, страшный яд горгульи растекался по моему телу. Я чувствовал, что вот-вот потеряю сознание. Я просил хозяина пустить меня погреться у очага. Однако он имел наглость не только отказать мне, но и замахнуться на меня палкой. Он, жалкий потомок волшебного рода, на меня — величайшего мага Семимедья! Впрочем, я добр и милосерден — я поступил с ним не так жестоко, как требовал его поступок.

Через несколько минут я уже сидел у очага и составлял противоядие из ингредиентов, взятых в погребах хозяина замка.

Яд все же успел всосаться в кровь. Несколько дней я провел в бреду и лихорадке, а когда выздоровел, то обнаружил, что перстень навсегда врос в палец. Смотри, Ален, — Злорн подергал перстень, но тот сидел как влитой. — Его невозможно снять. Теперь мы с ним едины до самой смерти.

Настало время открыть вторую загадку. Перстень был ключом к тайнику старого Мервина. В тайнике я обнаружил старинный пергамент. Из него я узнал о Книге Всевластия. Книга эта, как и перстень, некогда принадлежали Мервину. Перед смертью он спрятал оба волшебных предмета так, чтобы добыть их мог только его преемник. В пергаменте было написано, что Книга Всевластия находится в книжной лавке в одном из кварталов Старого города. И я отправился в книжную лавку. Действительно, книга была там. Она лежала на самом видном месте — невзрачная потрепанная книга в грязно-коричневой обложке. При мне один из покупателей даже взял ее с прилавка и стал листать, но вскоре разочарованно положил обратно. Продавец рассказал мне, что сколько он помнит себя, столько эта книга лежит на прилавке, и ни разу никто не изъявил желания купить ее. «Я уже много раз хотел выбросить ее, — сказал он мне, — да все как-то руки не доходили». Все сходилось, но я чувствовал, что здесь что-то не так. Это было странно. Книга лежала совершенно открыто, свободно — только руку протяни! Это было не похоже на Мервина — заполучить Волшебную Книгу Всевластия, просто сунув десять сантимов книготорговцу! И я не стал ее брать. Я ушел из магазина ни с чем, и отправил за книгой тебя. Я дал тебе десять сантимов — помнишь, ты еще не хотел их брать, уверяя, что денег у тебя хватит? Но я настоял, чтобы ты взял именно эту монету.