Полусвет (СИ)

— Послушай, — я тяжело выдохнула, пытаясь подобрать слова, — в том, что случилось много лет назад твоей вины на самом деле нет. Да, ты и после совершил множество не самых приятных вещей, но…

— Перестань, — ладони Вагнера легли на стол, а я замерла, загипнотизированная хриплым голосом вампира, — все очень просто. Простила? Да или нет.

Осколки зеркала достигли своей цели. Они впились в горло, не позволяя произнести и звука — я лишь судорожно сглатывала слюну под немигающим черным взглядом Вагнера. Холодная капля пота, что собралась где-то у самой кромки волос, сорвалась и устремилась за шиворот, обводя мой позвоночник.

Я только теперь поняла, как взмокла за этот короткий разговор.

— Schatz, — Вагнер сжал столик, а тот жалобно заскрипел в руках вампира.

Я не имела никакого права делать это с ним.

Поэтому, собрав все свое мужество в кулак, я прямо посмотрела ему в глаза.

Главное объяснить.

— Да, простила, — выпалила я, а вампир замер, — но, Вагнер, здесь есть…

Я не поняла, что произошло. Мир закружился перед глазами. Вскрикнув, я полетела вниз, но была подхвачена дрожащими, когда-то сильными руками. Я инстинктивно ухватилась за шею вампира, пытаясь восстановить равновесие и нащупать ногами землю. что от движения его коляски вдруг перестала казаться какой-то очевидно существующей опорой.

— Послушай, — начала было я, но руки Вагнера на моей талии вдруг ослабли, а коляска прекратила свое движение, — эй?

Губы Вагнера черкнули меня по щеке, и в то же мгновение его голова повисла на грудь.

Я осторожно поднялась с колен вампира, недоуменно глядя на замерший на его лице полуоскал.

Активная стадия прошла. Видимо большой эмоциональный выплеск дался Вагнеру достаточно тяжело. Да и физически он скорее всего в этот момент перенапрягся. В принципе таких активных движений за вампиром в последнее время было сложно заметить, а здесь какой-то бешеный вальс на колесах.

Думать о том, что вызвало его такую реакцию, совершенно не хотелось.

Прилично обожравшийся червь совести, хрустя моими недомолвками, икнул где-то в моей голове.

Мне стоило объяснить Вагнеру все, как только тот очнется. Но как теперь это сделать, не вызвав новое отключение?

Да, Сима Андреевна. Времени получше для выяснения отношений вы найти не могли.

Глава 20

Абсурдность сложившегося положения как-то выбила меня из колеи. Я сидела на своем месте, сложив на коленях руки, будто послушная ученица, выпрямив спину до хруста в позвонках. Видимо мой мозг настолько устал гоняться за вечными призраками, то и дело норовящими разрушить мир, что как только у него появилась возможность подумать о чем-то другом — он с радостью переключился. Конкретно сейчас — на добрых пять часов отрубившегося вампира.

А Вагнер, не подозревая ничего о муках, что преследовали меня, благополучно превратившись в трупик, регенерировал. Красиво так, не шевелясь. От него даже стоял такой прохладный флер, стоило поднести руку. Зачем я пару часов назад висела над ним и то и дело ощупывала воздух вокруг — лучше не спрашивать. У меня вопросов, как и всегда, было больше чем ответов.

Один из них — а почему из всех “житейских” проблем я предпочла выбрать именно эту? В конце концов, можно было бы поразмышлять на тему, а как я буду транспортировать недвижимого вампира, что кажется полность превратился в труп, когда поезд прибудет на место? А ведь мы почти доехали — осталось то всего ничего и здравствуй, златоглавая.

Я вновь поднялась с места и, немного подумав, присела около Вагнера. Данное положение начинало входить в привычку, словно общаться с ним ментально мне нравилось гораздо больше, чем лично. Смотреть на его спокойное, хоть и поврежденное, лицо, будто добавляло некоторого откровения в мой диалог с самой собой. Только в этом положении я вдруг становилась какой-то невероятно честной собой. Все мои чувства проходили через призму той, прошлой меня, что пытается объяснить неживому, что это, чувствовать, как человек.

И сидя вот так на коленях перед вампиром, я вновь объясняла, как это — чувствовать.

Только на этот раз совершенно не Вагнеру.

Как уже абсолютно было понятно, Вагнер все понял не так. Я слишком не вовремя психанула, поторопилась, не ушла в объяснения. Я пошла у него на поводу и выпалила ответ, зная, что он поймет его не так. Словно… Ресницы Вагнера дрогнули, а я напряглась, но больше движения не было. Но даже этот немой жест подтверждал мою догадку. Вагнер всегда делал это — будил самое темное во мне. Темное и сильное. Когда-то давно — желание обладать, чувство риска. Даже некоторую жажду крови. Но последнее время это темное становилось изощреннее.