Читаем Полусвет. Страшный смешной роман полностью

Когда, наконец, встретились, Корнелия говорила о чем угодно, только не о квартире. Самойлов всё носится, в Москву залетает на неделю и снова срывается. Говорит, дела, а сам шлет фотки из казино в Минске. Попрекает Куки, что та мало работает, а как она может работать?


– При отсутствии его морды лица я не могу эту морду раскручивать. Два месяца уже не платит, говоря, что не было работы. Ща, извини, – Куки схватила айфон. – Ага, отправила… У Зои появился какой-то сказочный принц, заваливает подарками и зовет замуж, Наташка рассказала…


В Москве классно, такой вихрь событий. Зоина квартира, Кукина квартира, Зоин принц, Матвей с его мордой лица.


– Еще не спали, а уже обручальные кольца? Опять у Зои ничего не поймешь, – жужжала Маруся, спускаясь с Куки в «Лавку братьев Караваевых» на углу. Побаловать себя эклерами после напряженной работы.

– Я верю в чудеса! – Куки состроила милую гримаску. – Рыцарь на белом коне ворвался в Зоину жизнь, отбил ее у чудовища Наумова и спас.

– Странно, что раньше ты в Золушку верить отказывалась.

– Ричард Гир катит, торча из лимузина, чтобы сделать из проститутки честную женщину! А у него из кармана торчат британский и немецкий паспорта! – все же шутки, приправленные злостью, самые смешные.

– А pretty woman знает, что «с таким мужиком надо безошибочно» и твердо держит курс на решение первого кармического вопроса, – Жукова тоже умела приложить словцом.

– Только что порешав второй кармический и поимев при этом Бората! – Куки сползала от смеха под стол.

– Какого Бората?

– Бората из фильма! – завизжала Куки на всю кофейню, – Помнишь, был дурацкий фильм про казаха, который в Штаты поперся.

– Так Байрам – азербайджанец!

– Но он же поперся в Штаты! – смех Корнелии перешел в истерический.

– Второй кармический это квартира, – зашлась смехом и Маруся…

– А первый кармический – это второй паспорт! – завизжали они уже хором.


Утерев слезы, Маруся произнесла: «Все же, who the f*ck is Sasha?» На что Куки, горестно глянув на третий эклер, заявила: «И фиг с ним, ребенок-то Мишин, это установлено».


– Ты веришь, что хузефак себя отцом записал, не получив от Зои никаких авансов на будущее? И с тех пор, а уже почти год, не просек, что Зоя водит его за нос, раз купил квартиру? – спросила Маруся.

– Просёк – не просёк, он нам не родственник. А вот если Зоя упустит мужика с двумя паспортами, я ей точно руки больше не подам.


Уж Зоя-то не упустит, если только ей снова какая-то вожжа под хвост не попадет. Она же в Израиль летит! Как это, Маруся не знает? Ричард Гир отправляет ее отвезти документы и забрать диск с программой защиты данных, который по почте не отправить. Сам лететь не может, ему надо в Кёльн, а Зоя и в Тель-Авив заедет на пляже оттянуться, раз фирма Ричарда Гира все оплачивает.


Самойлова по возвращении в Москву ждал Кукин крик насчет невозможности торговать лицом при отсутствии морды.


– Только вошел, тут ё-моё, советская планерка: крику много, смысла ноль, – Матвей попытался обнять Куки. Хотя бы для того, чтоб перехватить у нее из рук тарелку, которой та собиралась в него запустить. – Крик прекратить, планерку отменить, немедленно отправиться с Наумовыми в ресторан. Пока ехал из аэропорта, Миша уже телефон оборвал. Ща, дорожку сделаю, и погнали…


На это Корнелия промурлыкала: «Дорожку можно и напополам…» И потянула Мотю в спальню. В ресторан они опоздали.


– Только не говорите, что пробки! – обнимая их, орал Наумов. – Кто же рассказывал? Как вы точно так же застряли в своем номере в отеле и опоздали на чью-то свадьбу. Жучка рассказывала, кто ж еще. Асю не смог уговорить, с девочками уроки делает…


Они уже прикончили первую бутылку под мясо, когда Миша принялся расспрашивать Корнелию, – она, правда, думала, что это случится еще до еды. Кто Зое купил Патрики? Пусть Куки не делает вид, что не знает, Зоя наверняка рассказала. Квартира же стоит сорок миллионов, Мише уже доложили.


– Столько новостей, а я все проспал в Лондоне, – веселился Матвей. – Мне надо чаще напоминать, что жизнь только в Москве, и она проносится мимо, пока я сную по окраинам. То есть квартиру Вороновой купил Байрам? Сомневаюсь, но можно проверить… Где ты, курбан-байрам?..

– Очумел?! Миша, не провоцируй его, – Куки вырвала у Моти айфон.

– Миша, – запричитал Самойлов, – она не дает мне влиться в русло жизни света. Никакого сострадания, что я в Лондоне стал на две недели ближе к могиле. Час назад пыталась убить меня летающей тарелкой.

– Надеюсь, выбрала подешевле? Можешь не звонить Байраму, я и так все знаю, – гнул свою линию Наумов.


Байрам старый, женатый, швыряется деньгами, и этим все сказано. «Не скажи, там жена все контролирует», – заметил Самойлов. «И я о том же, – подхватил Миша, – а он сорок лимонов так взял и выложил, так не бывает». «Ну, еще есть и папа», – сказала Куки. «Тот только по мелочи дает, я знаю», – отмахнулся Миша.


А вот чего Миша не знает, так это, что за новый мужик у Зои появился. Может, Зоечка уже и его успела раскрутить на бабки? Куки тем временем строчила в телефон Марусе:


Перейти на страницу:

Похожие книги

Последний
Последний

Молодая студентка Ривер Уиллоу приезжает на Рождество повидаться с семьей в родной город Лоренс, штат Канзас. По дороге к дому она оказывается свидетельницей аварии: незнакомого ей мужчину сбивает автомобиль, едва не задев при этом ее саму. Оправившись от испуга, девушка подоспевает к пострадавшему в надежде помочь ему дождаться скорой помощи. В суматохе Ривер не успевает понять, что произошло, однако после этой встрече на ее руке остается странный след: два прокола, напоминающие змеиный укус. В попытке разобраться в происходящем Ривер обращается к своему давнему школьному другу и постепенно понимает, что волею случая оказывается втянута в давнее противостояние, длящееся уже более сотни лет…

Алексей Кумелев , Алла Гореликова , Игорь Байкалов , Катя Дорохова , Эрика Стим

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Постапокалипсис / Социально-психологическая фантастика / Разное
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее