Полузабытая легенда (СИ)

Мастер Громмыш сопроводил нас на почетные места в центре стола, стоящего напротив входа. Неподалеку от нас сидели старые знакомцы, Терзарис с Бирюзой, и я радостно приветствовала их. Злата, впервые за все время нашего пребывания у гномов, тоже устроилась за столом по левую руку от отца. Я улыбнулась девушке и она застенчиво кивнула в ответ.

Судя по количеству уставлявших стол блюд, гномьи хозяйки сегодня трудились не покладая рук с самого рассвета. Одной только птицы я насчитала несколько видов: фаршированные гуси, жареные перепела, рябчики в сметанном соусе, утки с яблоками, цыплята с грибами. Рыба тоже была представлена щедро: и щука, и речная форель в сливках, и карп в томате, и заливное из пока неопознанной мною рыбины, и мелкая жареная рыбешка, названия которой я не знала. На гарнир предлагались овощи: жареные, отварные, тушеные. И еще едва ли не возле каждого гостя стояло блюдо с горкой румяных пирогов с разнообразными начинками, а бесчисленные штофы с горной слезой и со сладкими наливками, предназначенными для таких юных девиц, как Злата, окружали миски с соленьями и плоские тарелки с колбасами и сырами.

Не успели гномы рассесться за столами, как их стаканы тут же оказались наполнены до краев. Келебран покосился на почтенное собрание, вздохнул и сам налил мне горной слезы — но только треть стакана.

Впрочем, начало пиршества было довольно безобидным. Первым поднялся пожилой гном с длинной седой бородой и произнес прочувствованную речь, в которой выразил благодарность мне за то, что подсказала, где искать корону, и надежду на долгое взаимовыгодное сотрудничество между нашими королевствами. Потом он поздравил нас с Келебраном со свадьбой и пожелал счастливой жизни в достатке.

— И пусть жарким теплом согревает вас ваш семейный очаг, и дни ваши будут полны радости и удовлетворения от праведных трудов, а ночи страстной любви, многоуважаемые молодожены, — заключил он.

Пусть упоминание за праздничным столом о ночах и любви у нас принято и не было, но после вчерашних тостов мастера Громмыша я нисколько не смутилась, а поблагодарила почтенного гнома за пожелания и отпила из своего стакана, закусив маринованным грибочком. Пожелания следующих двух гномов были не менее красноречивы, но тоже в краску не вгоняли, и я несколько расслабилась, полагая, что вчерашние речи Громмыша были вызваны более близким знакомством с нами. Я наивно решила, что незнакомые гномы деликатно ведут себя, не желая нас смущать, но вскоре поняла, что ошиблась.

Третий тост произносил крепкий моложавый гном с курчавой рыжеватой бородой и лучиками смешливых морщинок вокруг глаз.

— Пусть многоуважаемый молодой супруг и не гном, — объявил он, — но хочу пожелать ему от чистого сердца всего того, чего желаем мы обычно соплеменникам. Да будет остра его секира! Да не будет остра на язык его жена, ибо секира — для врагов, а жена — для мира и любви. Да будет неутомим его молот как днем, так и ночью! И да пошлют ему предки здоровья крепкого, дабы хватало ему сил оба эти молота неутомимо поднимать!

Слова эти были встречены одобрительным гулом. Пока Келебран благодарил за пожелания, я одним глотком допила горную слезу из стакана, едва не закашлялась и наколола на вилку крохотное моченое яблоко — закусить.

Слова эти были встречены одобрительным гулом. Пока Келебран благодарил за пожелания, я одним глотком допила горную слезу из стакана, едва не закашлялась и наколола на вилку крохотное моченое яблоко — закусить.

С каждым тостом веселье набирало обороты, а пожелания становились все раскованнее, чтобы не сказать — развязнее, и каждое из них встречалось одобрительными выкриками. Совсем дряхлый гном, от которого я ожидала разве что пожелания достатка, так и вовсе заявил Келебрану:

— Крик — он в женской натуре, некрикливых баб не бывает, так пусть жена твоя кричит по ночам и молчит днем.

От удивления я даже поперхнулась — никак не ожидала подобного напутствия от благообразного старика. Диего, сидевший рядом со мной, прыснул со смеху. Только количеством уже выпитой горной слезы могла я позже оправдать свои слова.

— Будешь смеяться, — прошипела я на ухо приятелю, — запомню все эти наставления и приму к сведению. Ехать нам еще долго, а я что-то не припоминаю, чтобы стены постоялых дворов отличались толщиной.

Смех дел Арьянте резко прекратился. Я полагала, что сумела напугать королевского кузена открывшейся перспективой, но он с недоумением уставился мне в лицо.

— Вот уж никак не ожидал, — наконец протянул он насмешливо. — Пожалуй, тебе хватить пить, Риона.

Но я упрямо протянула руку к стакану. На дальнем конце стола гномы уже завели развеселую песню о неком купце, вознамерившемся надуть гнома и заплатить ему за работу меньше положенного. К строкам о том, как обиженный горный кузнец гонял нечистого на руку торговца по всем переходам Горного Королевства, к пению присоединился уже весь зал и даже я поймала себя на том, что подпеваю незамысловатому припеву.