Полвека без Ивлина Во

До сих пор главное достижение мистера Грина состояло в том, чтобы привить современной мелодраме духовность. Прежде его книги отличались напряженным, увлекательным сюжетом с минимальным авторским комментарием и максимальной событийностью, его герои — отсутствием рефлексии, невежеством, антиэстетичностью, его подлецы были отвратительны, а героини — не до конца вочеловеченными, и все они населяли бурную, социально окрашенную ничейную землю. Каждая книга заканчивалась смертью и ощущением завершенности. Какие бы у читателя мысли ни возникали, он чувствовал, что автор свою работу закончил. Что ему рассказано все, что необходимо было рассказать.

В «Конце одной любовной связи» мистер Грин избрал другую современную форму — семейную романтическую драму вроде «Короткой встречи»[213], и видоизменил ее присущим ему одному неподражаемым образом. Действующие лица этого романа — деятельные профессионалы, наделенные респектабельной внешностью и устоявшимися привычками. Детектив, который раньше был у Грина фигурой, вселяющей ужас, — теперь клоун. Однако главное нововведение в этом новом литературном приключении — метод повествования. Впервые у Грина появляется рассказчик; читатель смотрит на происходящее его глазами, является свидетелем его ограниченности. На смену всезнающему и безликому протоколисту пришел теперь главный герой, излагающий свою субъективную точку зрения. Это повествователь, который и сам находится в процессе эволюции; повествователь, чья реальная история в конце книги только еще начинается. Он и сам не подозревает, какая судьба его ожидает; судьба, которую мы, читатели, в отличие от него, прозреваем. В название «Конец одной любовной связи» заложена ирония: любовная связь, когда запись событий прерывается, еще не достигла своего апогея.

В центре повествования городской адюльтер. Высокопрофессиональный, добившийся немалого успеха прозаик хочет написать книгу про государственного чиновника. Для того чтобы выяснить достоверные подробности его жизни, он знакомится с его женой и влюбляется в нее, а она — в него. Их роман бурно развивается, и это притом, что он мучается от ревности и ощущения, что их счастье, увы, не долговечно. Так продолжается до тех пор, пока он чуть было не гибнет от взрыва бомбы, а возлюбленная внезапно и необъяснимо с ним порывает. Они не видятся два или три года. Затем муж, который ни разу не заподозрил свою жену, когда та ему изменяла, обращается за советом к ее бывшему любовнику: теперь он считает, что жена его обманывает. Любовник испытывает бо́льшую ревность, чем муж. Это он, а не муж нанимает детектива, чтобы выследить «третьего лишнего». Этим «третьим» оказывается Господь Бог. Когда любовная связь была в самом разгаре, автор не раз подчеркивал, что определяющей чертой героини является ее остраненность. С ее помощью она постигает истину, после чего умирает. После смерти она, находясь на небесах, начинает в духе героев Мориса Бэринга взаимодействовать с теми, с кем была близка на земле. Когда мы расстаемся с рассказчиком-любовником, он по-прежнему охвачен непостижимым негодованием, однако нас не покидает чувство, что ее любовь передастся ему и исцелит его.

Таков вкратце сюжет книги — на редкость красивый и трогательный. В моем кратком изложении никак не отражены многоцветность и точность, выдающие истинного мастера. Автор превосходно изобразил, как резко и непредсказуемо меняются отношения между любовником и мужем: на смену жалости приходит ненависть, ненависть сменяется чувством товарищества, товарищество — ревностью, ревность — презрением. На протяжении всего романа героиня вызывает неизменно теплые чувства. Мистер Грин и раньше добивался высочайшего эмоционального напряжения, с которым другой автор никогда бы не справился. На этот раз у него вместо пистолетных выстрелов — слезы.

В основе книги — сексуальные отношения, и тут любой писатель, каким бы высоким мастерством он ни владел, столкнется с отсутствием подходящих слов. Наш язык формировался в ту эпоху, когда эту тему старались обходить стороной, вследствие чего наш словарь для описания сексуальных связей использует слова либо затейливые и устаревшие, либо научные, либо же откровенно просторечные. Говорить, что любовники «ложатся в постель», совершенно неприемлемо в книге, где порывы обоюдной страсти поспешны и непредвиденны. Для описания полового акта мистер Грин часто использует выражение «заниматься любовью». Обычно подобный эвфемизм вполне безобиден, но в этом романе, где «любовь» столь же часто употребляется в высоком духовном смысле, это словосочетание приобретает ироническое звучание, извращающее задачу писателя. Это — художественная западня, из которой, если в нее попадешь, нет спасения. Необходимо поэтому обходить его стороной.