Полвека с небом

Начал я с предложения включить в программу праздника выполнение фигур высшего пилотажа на реактивном Як-15 полковником Полуниным. Причем добавил, что полет намечено выполнять на малой высоте — нижняя кромка триста метров, — отчего он приобретает еще большую зрелищность и эффектность.

Главком поинтересовался мнением специалистов. Некоторые из них отнеслись к моему предложению скептически. В лоб, правда, никто не возражал. Высказывались лишь опасения, что самолет может не выдержать перегрузок и развалиться прямо на глазах у публики. А у летчика при такой высоте не будет даже возможности выброситься с парашютом. Главком задумался, но все же дал согласие. Правда, с оговоркой. Пусть, дескать, Полунин готовится, а когда все будет готово, посмотрим и уж тогда примем окончательное решение.

В Полунине я не сомневался, и потому посчитал для себя этот вопрос решенным.

— Что еще? — поинтересовался Вершинин.

— Предлагаю включить в праздничную программу, групповой высший пилотаж на реактивных истребителях — клином из трех самолетов вокруг оси ведущего, — спокойно, будто говорю о чем-то само собой разумеющемся, сказал я.

По реакции присутствующих я понял, что правильно сделал, даже и не заикнувшись о пятерке. Кто-то сказал, что подобный пилотаж практически невыполним даже на поршневых истребителях, не говоря уж о реактивных.

Чувствуя, что на фоне столь бурного сопротивления главком начинает терять интерес к моему предложению, я понял, что пришла пора объявить о наших с Середой нелегальных тренировках. Однако и это мое сообщение было принято в штыки. Специалисты по аэродинамике, заявили, что этого не может быть.

— Как не может быть? — не выдержал я. — Все фигуры высшего пилотажа парой вокруг оси ведущего мы с полковником Середой выполняли на поршневых Як-3, и не один раз. Убежден, что то же самое можно сделать и звеном на реактивных.

— Значит, можете показать? — оживился Вершинин.

— Хоть завтра, товарищ маршал.

— Что ж, завтра так завтра, — улыбнулся главкам.

На другой день мы с Середой продемонстрировали свою программу. Противникам нашим, как говорится, крыть стало нечем. Факты словами не опровергнешь.

— Молодцы! — одобрил главком. — Красиво получается. Думаю, если не получится на реактивных, можно будет показать в Тушино звено поршневых. Сможете выполнить звеном?

Я тотчас заверил Вершинина, что здесь никаких проблем не будет. И поспешил добавить, что уверен и за звено реактивных. Нужно только тренироваться, а время, мол, у нас есть.

— Время-то есть, — раздумчиво повторил Вершинин. И вдруг спросил: — А вы убеждены, что звеном реактивных истребителей вокруг оси ведущего высшего пилотажа еще никто не выполнял?

На вопрос главкома дал утвердительный ответ вместо меня Пышнов, не преминув, впрочем, прибавить, что вряд ли это получится и у нас. Но главком уже принял решение. Он дал согласие на то, чтобы мы приступили, к тренировкам.

— Выйдет — хорошо. Не выйдет — покажем звено поршневых.

С него мы и начали.

Вторым ведомым в звене поршневых стал Храмов. Сверх моего ожидания, дело пошло довольно быстро. Сказывался, видимо, накопленный в полетах с Середой опыт. Начали мы, понятно, с чего полегче: переворот, полупетли, петли. Отработав одну фигуру, набрав на ней нужные навыки, переходили к следующей. Трудности нарастали запланированно, по плану же и преодолевались. Когда заранее знаешь, что тебя ждет, к чему надо готовиться, — меньше скованности, вредной для дела внутренней напряженности.

Тренировались мы на специально выделенном для этого подмосковном аэродроме. Никто нам не мешал. Работали помногу: делали по четыре-пять вылетов в день. А ведь оставалась еще и работа в управлении, никто нас от нее не освобождал. С аэродрома ехали в Москву, нередко приходилось засиживаться допоздна, когда в коридорах никого не оставалось. Но на усталость никто не жаловался. Когда дело ладится, на душе легко. Да и хотелось побыстрее проверить на практике то, во что все мы так ревностно верили.

И все же мы не спешили. Понимали всю меру ответственности, добровольно взятую на себя. Для нас важно было не то, чтобы стать первыми, осуществить то, чего никто до нас не делал; главной задачей оставалось продемонстрировать возможности реактивной техники, убрать заслоны с ее дороги. Этого мы добивались всеми своими силами и не хотели, чтобы нам кто-нибудь помешал. Кто-нибудь или что-нибудь. Любой неверный шаг мог свести на нет все наши усилия. По крайней мере, мы так думали.