Читаем ПОЛВЕКА В АВИАЦИИ Записки академика полностью

Но тут приходится отметить, что первым сдавался тогдашний министр иностранных дел Э. А. Шеварнадзе, и мы шли на уступки. Казалось, вот-вот «дожмем» своих противников в каком-то вопросе в нашу пользу, но приходила директива из Москвы от министра, навязывающая нам решение, к которому стремились страны НАТО. И это повторялось регулярно. Очень энергично этому нажиму со стороны МИД сопротивлялись представители Минобороны, сотрудники же КГБ, ВПК и ЦК КПСС занимали более спокойную позицию. Представители этой «пятерки» ведомств входили в группы всех уровней - и переговорщиков, и юристов, и экспертов… Но фактически все вопросы вначале решались в Москве, где собирались руководители этих ведомств и отрабатывали решения, с которыми мы потом и шли на переговоры. Впрочем, это был взаимоперекрещивающийся процесс - решения отрабатывались и на основе той информации, что приходила к ним из Вены.

Мы все пользовались большими привилегиями, были на уровне дипломатов Организации Объединенных Наций, имели паспорта, благодаря которым могли передвигаться по всей Европе, как Западной, так и Восточной. Я, правда, этим не воспользовался - не хватило времени на такие поездки, практически все отнимала работа. Жили мы в окрестности Вены, в очень живописном месте Баден, рядом с отелем находилась вилла известной кинозвезды Марики Рок…

В общем, в Вене я прошел хорошую школу, где почувствовал, как «скрещиваются шпаги» настоящих дипломатов в борьбе за интересы своих государств. Здесь же мне стало окончательно ясно, что иного пути развития человечества, чем достижение договоренностей между двумя общественно-политическими системами, на которые расколот мир, - нет. Надо договариваться… К сожалению, когда разрушился Советский Союз, и страны Варшавского договора качнулись в сторону НАТО, все эти договоренности частично обесценились. И надо их пересматривать. Но тогда мы дрались за каждую запятую в тексте, каждый танк и самолет.

Единственное, чего я совершенно не понял, так это зачем на переговорах присутствовали представители Ватикана…

…Сегодня, конечно, обстановка в мире очень изменилась. Запад с развалом СССР получил такие выгоды, о которых и не мечтал, и мы уже не столько с ним противоборствуем, сколько стремимся к налаживанию сотрудничества. Если эта парадигма окончательно восторжествует, то пропадет и весь смысл подписанных договоров. Вообще же, я давно считал и считаю, что война с Западом - бессмыслица, поскольку это будет схватка экономик, а в ней мы будем явно слабее противника. Речь идет, конечно, об обычной войне, а не ядерной, которая вообще лежит за гранью какой-либо логики.

И единственное, что нам осталось, - это следовать философии ядерного сдерживания. Между прочим, она резко отличается от философии ядерного противостояния и паритета. У нас же их путают. И представители старого генералитета, размышляя о будущем нашей армии, часто подменяют один термин другим, в то время как делать этого нельзя.

Ядерное сдерживание, на мой взгляд, базируется на той простой истине, что у нас и в США может и не быть одинакового количества ядерных боезарядов. Важно, чтобы любая из сторон, на которую напали, могла нанести агрессору неприемлемый ответный ущерб. Правда, что это такое «неприемлемый ущерб» до сих пор никому не понятно. Может один заряд его нанести? Да, если разрушить столицу, а с ней и управляемость страной… А может, для нанесения такого ущерба нужна тысяча зарядов. Никто точного ответа на эти вопросы не дает. Когда обе стороны - и мы, и США - решили понижать уровень ядерного противостояния и фактически переходить к договору ОСВ-3, то это можно было лишь приветствовать. Но отказ американцев от договора по ПРО тут же меняет ситуацию не в нашу пользу, потому что чем меньше зарядов у одной стороны, тем эффективнее становится противоракетная оборона другой стороны. Но это справедливо, если говорить о паритете. А если вести речь о ядерном сдерживании, то, может быть, ничего нет страшного и в том, что мы будем содержать и меньше тысячи зарядов. Важно сохранить возможность гарантированного ответного удара. Но все эти вопросы очень тонкие, и решить их можно только изменив мышление и преодолев недоверие друг к другу.

Конечно, отказ Буша-младшего, президента США, от договора по ПРО разрушает сейчас всю систему достигнутых за двадцать лет договоренностей между нашими странами. Они ведь увязаны фактически в единую цепочку. Может, это и не очень фатально для нас - я, например, согласен с президентом Путиным, что большого ущерба обороноспособности страны не нанесено, - но в том, что соглашения рухнули в одночасье, хорошего, конечно, мало. Теперь приходится менять взгляды на будущее: мы находимся совсем в другом мире, чем в 80-е годы, когда за спиной чувствовали мощь великой державы. Сила ведь всегда порождала и право, тем более в международных отношениях. Мы сегодня обладаем такой силой лишь по линии ядерного сдерживания.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Русская печь
Русская печь

Печное искусство — особый вид народного творчества, имеющий богатые традиции и приемы. «Печь нам мать родная», — говорил русский народ испокон веков. Ведь с ее помощью не только топились деревенские избы и городские усадьбы — в печи готовили пищу, на ней лечились и спали, о ней слагали легенды и сказки.Книга расскажет о том, как устроена обычная или усовершенствованная русская печь и из каких основных частей она состоит, как самому изготовить материалы для кладки и сложить печь, как сушить ее и декорировать, заготовлять дрова и разводить огонь, готовить в ней пищу и печь хлеб, коптить рыбу и обжигать глиняные изделия.Если вы хотите своими руками сложить печь в загородном доме или на даче, подробное описание устройства и кладки подскажет, как это сделать правильно, а масса прекрасных иллюстраций поможет представить все воочию.

Владимир Арсентьевич Ситников , Геннадий Федотов , Геннадий Яковлевич Федотов

Биографии и Мемуары / Хобби и ремесла / Проза для детей / Дом и досуг / Документальное