Полвека в Туркестане. В.П. Наливкин: биография, документы, труды

Есть много причин тому, чтобы сартянка радовалась беременности, в особенности же беременности первым ребенком. Во-первых, молодую женщину муж по давно установившемуся здесь обычаю почти совсем не отпускает со двора до тех пор, пока она не родит первого ребенка. Во-вторых, и религия, и народный ум видят в потомстве одну из ближайших наград за человеческие добродетели[438]. По той же причине женщина неплодная, не родящая детей, на каждом шагу слышит нарекания и сетования мужа на отсутствие потомства. Название неплодной чуть не равносильно названию поганой. Оттого нередки случаи, когда, не желая признаться в неплодии, женщина уверяет, что она была беременна, но плод прирос к ее внутренностям, отчего вторично забеременеть она уже не может. Такие рассказы о воображаемом прирастании плода здесь далеко не редкость. Не один раз к нам обращались за советом о том, как быть с этим приросшим плодом и что надо сделать для того, чтобы от него избавиться. Вместе с тем очень редко приходилось слышать сетования на многочисленность детей и трудность их содержания. Сарты говорят так: есть дети – в доме базар (оживление); нет детей – в доме мазар (уныние). Один только раз пришлось слышать о случае детоубийства, и то оно сопровождалось совершенно исключительными обстоятельствами. Калека мать, от рождения не имевшая ног, родила девочку. Не имея возможности ни сама двигаться, ни поручить кому-либо уход за новорожденной, она в отчаянии задушила своего ребенка. Случаи значительной плодовитости женщины очень нередки. Нам не раз приходилось встречать старух, родивших в продолжение своего замужества по 15–17 детей.

Замечательна также и продолжительность того периода, в течение которого туземные женщины, а еще более мужчины сохраняют способность к половой воспроизводительности. Мы знали семьи, где мужьям было около 55–60, а женам около 40–45 лет, и дети продолжали еще родиться. В среднем же менструации прекращаются около 45-летнего возраста.

Гигиеническая обстановка беременной, не исключая и ее пищи, ничем не отличается от обстановки небеременной женщины; исправляя все обычные для нее работы, она непрекращает и своих половых отправлений до самых последних дней беременности. По этому поводу существует даже и не совсем приличная поговорка, в которой беременная женщина сравнивается с жеребой кобылой[439].

Искусственное устранение забеременения, а также производство выкидыша предпринимаются (конечно, далеко не всегда с успехом) обыкновенно тогда только, когда женщина обзаводится любовником во время продолжительного отсутствия своего мужа. В первом случае по большей части обращаются к клочку ваты, который накладывается на рыльце матки. Иногда в эту вату завертывается щепотка золы, полученной от сожжения старого решета, причем все надежды возлагаются именно на эту золу, как медикамент, имеющий по мнению туземцев свойства совершенно неотразимые.

И так, в общем сартянка радуется своей беременности. Забеременев, она горюет в том только случае, если зачатие произошло в течение тяжелого месяца Сафар[440], зачатый в течение этого месяца ребенок еще в утробе матери говорит: «Или я умру, или отец умрет, или мать умрет». Беременная со страхом ждет себе всяких несчастий. Но это, конечно, опять-таки исключительный случай. Предположим, что зачатие совершилось во благовремении. Прежде всего начинаются разного рода наблюдения, путем которых и сама беременная, и окружающие ее стараются узнать, кого она родит, мальчика или девочку. Если около правого соска женщины замечаются крупные полоски, то родится несомненно мальчик, ибо об этом сказано даже и в некоторых медицинских книгах. Чаще, впрочем, наблюдают за тем, какой пище отдает предпочтение беременная женщина – горячей или холодной. Если ей больше нравится горячая пища, то родится мальчик, если же холодная – девочка[441].

Здесь, так же как и у нас, предпочтение всегда отдается мальчику перед девочкой. Особенным благополучием считается рождение сына-первенца. По случаю его появления на свет в богатых семьях устраиваются целые торжества; режутся бараны, изводится несколько десятков пудов рису на палау и муки на лепешки, а наиболее почетным гостям раздариваются халаты[442].

Туземная женщина родит всегда или у себя дома, или у своей матери, к которой она переселяется в этом случае заблаговременно. При родах присутствует: мать, старшая замужняя сестра или другая, как ее, так и мужнины родственницы; муж, по желанию, может присутствовать при родах, но дети, в особенности подростки, всегда удаляются из дому на время родов. Повитухи, специально этим занимающиеся, имеются по большей части только в городах. Родят сартянки всегда или стоя на коленях, или сидя на корточках; такое положение роженицы предпочитается всем другим, так как, по мнению туземных женщин, оно способствует наиболее быстрому окончанию родов. (Есть примета, что у женщин дурного, тяжелого характера роды всегда бывают относительно трудные.)