Полымя

Возможно, эта канава, местами затянутая ряской, никогда не была руслом реки, а была именно что канавой, кем-то когда-то вырытой. Но кем, когда, зачем? С противотанковым рвом –понятно. Как и с копанкой на том острове, что напротив монастырского. Протоку вырыли монахи, чтобы сократить путь до карьера: они возили на лодках песок и так срезали крюк километра в три. Возили до тех пор, пока не истощился карьер, но к тому времени монастырь уж отстроился: и собор возвели, и колокольню, и гостиный двор для паломников, хозяйственные постройки. Не нужна стала копанка, но не заросла напрочь, уцелела, ею и сейчас байдарочники ходят. В общем, с ней понятно, отчего и почему, а тут – зачем? И кто?

Но вот и лодка, она у него хорошая, «бестер-450». Мотор вообще отличный, Yamaha на 20 «лошадок», больше и не надо. Все на месте, да и куда что денется? Туристов здесь не бывает, тут берега заросшие, не то что палатку поставить, и не пристанешь толком. Местным тоже делать нечего, если только кто за грибами на Плешь поедет, но местные его лодку знают.

Олег ступил на ствол упавшего дерева – оно окунуло мертвую крону в воду, а мертвыми корнями еще держалось за землю. К нему он причалил, к нему и лодку привязал.

Корзина, пусть и не тяжелая, нарушала равновесие. Олег отвел свободную руку в сторону, растопырил пальцы, готовый вцепиться в воздух. Сделал три мелких шага и схватился за алюминиевый борт. Поставил корзину. Забрался сам.

Подвесник завелся с полрывка. На самом малом Олег направился к выходу из старицы. Намотать на винт водоросли он не боялся. На «лапе» мотора была металлическая пластина с остро заточенным краем.

-–

Такую конструкцию – с лезвием, похожим на кукри, нож непальских гуркхов, – он отыскал в Интернете, потом самолично клинок выпилил, изогнул и закрепил. А узнал о ней раньше – во время круиза по Средиземке. У Липарских островов, ночью, он как раз был на вахте, они влетели в «рыбацкое поле» – мешанину расставленных сетей. У него екнуло под ложечкой: это ж та еще напасть – намотать сети на винт – ныряй потом, срезай. Но шкипер, человек бывалый, его успокоил, потому что в марине, принимая яхту, проверив паруса, работу приборов, уровень солярки в топливном баке и много чего еще, специально поинтересовался у представителя чартерной компании, есть ли у винта лезвие «антисеть», и тот заверил, что, да, имеется. Так что волноваться не о чем, ну порежут одну-другую, так рыбачки сами виноваты, нормальные буйки надо ставить, с подсветкой, а не старые канистры вешать. Обошлось, однако, без экзекуций: мотор включать не пришлось, как зашли под парусами, так под ними и вышли, счастливо миновав рыбацкие ловушки Тирренского моря. Хотя, конечно, такой нож не панацея, могли сеть килем прихватить и пером руля…

Тот случай вспомнился здесь, на озере, когда пару раз у винта срывало шпонки, и ему приходилось браться за весла. Вот он и «вооружил» мотор надлежащим образом. С тех пор водяную зелень подвесник шинковал, как повар капусту. А случалось, и сети браконьерские кромсал, те, что притапливали не слишком глубоко.

Егоров считает, что из-за порезанных сетей все и вышло. Был у них в свое время о том разговор.

«Не боишься, Олег?»

«Чего?»

«А того самого. Спасибо скажи, что народ у нас мирный, а то ведь можно и заряд дроби из кустов получить. Так, чтобы не насмерть, а для острастки и науки».

Позже, после пожарища, участковый в своем мнении утвердился:

«Из-за них спалили, Олег, из-за сетей. А ведь я предупреждал!»

Только ошибается Игорь Григорьевич…

-–

В старице вода была гладкой, как черное расплавленное стекло, но и озеро сегодня было тихим. Ни ветерка, дальний берег затянут дымкой. Это значит, есть на то примета, что быть к вечеру дождю, а до него шквалистому ветру, и будет он от северо-запада, со стороны райцентра, сначала его потреплет, потом прошелестит по деревьям полста километров, после чего доберется сюда и разгонит волну. Но пока тихо.

Олег взял правее, чтобы обогнуть остров Косой.

Вообще-то остров правильнее было бы называть Кособоким, только это длинно. А потому правильнее, что остров действительно кособочился. Он напоминал запятую: где «хвостик» – там порос камышом, а где «кружок» – клонился так, словно хотел нырнуть в воду, да отчего-то раздумал. Тот край «кружка», что был обращен к северу, представлял собой косогор, местами отвесный, по весне подмываемый паводком, а до того терзаемый ледоходом. Южный край был с длинным пляжем, и там еще долго было мелко. На этом мелководье хорошо брала уклейка.

На Косом острове – тащил его когда-то ледник, кряхтел и пыжился, но выдохся и бросил – летом часто останавливались байдарочники. Иногда только переночевать, и эти гадили больше, чем те, кто задерживался на несколько дней, те кое-как прибирались.

Олег приезжал на остров со Славкой. А раньше еще и с Шурупом. Тому стоило оказаться на берегу, как он начинал радостно безумствовать, то повизгивая, то заливаясь лаем. А Славке здесь была самая пахота. Лишь поначалу лицо его кривилось, на глаза наворачивались слезы, руки повисали бессильно.