Полынь чужбины

Близилась полночь, а в тесной, маленькой комнатке, которую он делит вместе с товарищем, было светло. Белые ночи в разгаре. Василию предстояла «серьезная» работа: составить информацию для отправки на Большую землю, в ЦК комсомола. Запросили сведения о том, что сделано комсомольцами на строительстве поселка Ханто. С тех пор, как сюда, в Приобье, на пятачок суши среди болотистой лесотундры, высадился первый десант.

Что греха таить, хотелось комсоргу составить бумагу позначительней, повесомее. Он открыл свой блокнот в малиновом переплете, полистал страницы, улыбнулся. Вспомнил, как готовили самый первый молодежный диспут: «Как ты понимаешь социалистический образ жизни». С Большой земли прислали литературу. Помнится, он тогда полистал выпущенную научную книгу на эту тему. Выписал фразу: «Духовная культура выступает мощным фактором развития и совершенствования советского образа жизни. Однако путь от формирования внутренней потребности человека в культуре до реализации его многообразной духовной деятельности в социально значимых культурных формах сложен и нелегок. Успешное движение по этому пути зависит от разнообразных факторов и в первую очередь от уровня, характера и качества функционирования духовных ценностей в обществе».

Думал тогда с этой мудреной фразы прямо и начать свое выступление. А вышло, как говорят, совсем наоборот. От теории сразу пришлось переходить, что называется, к практике. Первое слово взяла маляр из Отделстроя, маленькая, щуплая, она поправила очки на переносице и так со стопкой книжек и вышла на трибуну.

— Ну хорошо, дело мы делаем неплохо, — начала девушка без всяких обиняков,— первый пятиэтажный дом-красавец сдали, производственную базу построили, деревянные щитовые домики растут как грибы. А вдумайтесь, какие дела нам еще предстоит совершить: построить целый город для нефтяников. Шутка ли? И на заработки не жалуемся: 400—500 рублей в месяц. Да только ли в этом дело?

И начала дальше развивать свою мысль. Так, мол, и так, когда я ехала сюда, то прочитала в одной книжке: на Западе, говоря об освоении нефтегазовых месторождений Тюмени, не прочь провести параллель с Клондайком. Дескать, это уже было — золотая лихорадка. Нет, есть, как говорят у нас в Одессе, и большая разница. Безусловно, там и здесь люди шли за большой ценностью. Золото или нефть — не в этом суть. Там и здесь — суровые природные условия.

Но во имя чего это делается? Или с целью чисто экономической, хищнической — выхватить золото, а там хоть трава не расти. Или с другой —дать стране нефть и одновременно поставить на служоу народу богатый край, построить город, дорогу, аэропорт, завод. Ради этого и работаем мы здесь.

Она показала одну из книжек: Джек Лондон, рассказы.

— Товарищам своим после работы читаю,—пояснила.— Конечно, и во времена Лондона были люди, для которых главным на Севере было не золото, не обогащение, они больше всего дорожили обретенной здесь чистотой человеческих отношений. Но все же большинство американцев гнала на Север золотая лихорадка, и она не могла не разжигать низменных инстинктов. Меня же пленяет лондоновская мечта — «мир за горизонтом».

С этого и начался диспут. В одном были все согласны: принципиально разные социальные цели обусловили разное поведение людей, разные методы освоения Севера. В Клондайке действовали законы хищника. Здесь совсем иные задачи — коммунистическое преобразование огромной территории. Решение экономических задач увязано с социальным. Вот эта гуманистическая направленность — главное, что отличает освоение тюменского Севера от другого, внешне похожего явления.

Тюменский Север осваивает советский человек — человек коммунистического мировоззрения с высокими идеалами. Труд для него — не способ обогащения, а жизненная необходимость, смысл бытия на земле он видит в плодотворном труде, труде, как говорил поэт, который перерастает в красоту, становится категорией эстетической. И еще: чтобы жизнь на Севере во всех отношениях была полноценной.

А для этого ой как много еще надо.

— Вот за теми же рассказами Джека Лондона пришлось в очереди месяц стоять. Да и то сказать: на двух строителей пока что приходится по одной книге. А посмотрите, что на самодеятельном танцевальном пятачке происходит. Прямо «ураганами» и «татрами» парни со смены подъезжают, в накомарниках, да еще такие залихватские кренделя по ягельнику выделывают. Вот бы нам танцплощадку оборудовать. Да чтобы не хуже, как на Большой земле.

Мастер-наставник отделочников поддержала:

— И за клуб пора бы взяться. А то заселили два подъезда наши девчонки в новой пятиэтажке — туда те же «ураганы» и «татры» колоннами зачастили. Негде молодежи собраться.