Полынь - трава горькая (СИ)

Свет, наконец зажегся — Митрофаныч добежал до выключателя. В это время, в дальнем бассейне засвистел и застрекотал Васька, Флейта вынырнула и пошла по кругу, увлекая за собой Алексея, тот наглотался воды, кашлял, но плавник не отпускал. На втором витке Сергею удалось схватиться за Флейту, и вдвоем они притормозили её, на третьем прижали к борту.

— Роман, давай вниз, в воду, переноску расправляй! — Митрофаныч невольно принял на себя командование и дело пошло на лад. Рядом с людьми Флейта притихла, но тут же задергалась, когда под неё попытались подвести брезент.

— Стойте, держите её, надо успокоительное, а то опять метаться начнет. Сейчас я принесу, — Митрофаныч пошел к шкафу, а Леша, Роман и Сергей продолжали удерживать дельфина.

Закончилось все хорошо, Флейту ненадолго усыпили, перенесли к Ваське, дождались, пока она проснется. Васька все тыкал её носом, будил и тревожился. Он мог бы уплыть в море, но оставался в резервуаре с поднятым заграждением.

— Константин Митрофаныч, — Нина так испугалась, что её всю трясло, она хотела говорить и не могла.

Сергей отвел её в сторону, заговорил тихо:

— Нинуша, ну что ты? Все хорошо.

— Страшно было, я думала, Леша утонул! Дельфины большие, а ты тоже полез.

— А как я мог не полезть?

— Не мог…

— Ну вот… перестань. Смотри, вон Флей проснулась, опять плавает.

— Да! Хорошо…

Нина пошла за Сергеем. Ненужный больше фонарь так и оставался зажжённым.

— А это нам пригодится, — сказал Алексей и взял его у Нины, — сейчас оденемся и в бухту, может и увидим, как в море уйдут.

Дельфины не торопились, они как-будто прощались с людьми, кружили в бассейне, шли бок о бок, потом прыгнули синхронно, как в цирке, и пропали на глубине.

— Ну, теперь ей Васька выход покажет, — махнул рукой Алексей.

Луна уже клонилась к морю, но восток еще не светлел, звездное небо оставалось темным, а море серебрилось. Дух захватывало от этой красоты!

Вся компания, включая Митрофаныча, который из поборника порядка охотно превратился в соучастника преступления, ждали на берегу. Сергей рядом с Ниной, она погасила фонарь, чтобы не привлекать внимания. Да и света тот давал мало в сравнении с яркой луной, только мешал смотреть. Роман и Алексей у самой воды, Митрофаныч присел на камень.

Ветер улегся, был полный штиль, лунная дорожка медленно покачивалась на волнах и вдруг разорвалась, разошлась серебристыми кругами.

— Вон они! — первой увидала Нина, — оба дельфина показались против лунного света, это они разбили отражение, две темные головы высунулись, и раздалось громкое стрекотание и свист.

— Васька, уводи Флейту, — крикнул Роман.

— Все, плывите отсюда, — замахал на дельфинов Алексей, — и не возвращайтесь.

Дельфины, как будто поняли его, развернулись и ушли в море.

— Теперь на свободе у них маленький родится, — радовалась Нина.

Сергей молчал и только обнимал её.

— А мне теперь голову ломать, что начальству скажем, — сокрушался Митрофаныч, — но дело правильное, захирели бы они тут в хлорке, а так — воля. Повезло.

— Мы про вас ничего не скажем, — заверила Митрофаныча Нина.

— Мы это кто? — пожал плечами Алексей, — вас тут никого не было. И тебя Ромка тоже… я дежурил, вот я и объяснительную напишу. А вы все уходите, пожалуйста, скорей. Я за вами и ворота закрою.

— Прямо ночью пойдём? — удивилась Нина.

— Фонарь можете себе оставить, — смилостивился Алексей.

— Ладно, пошли, я дорогу покажу короткую, — пресек обсуждения Митрофаныч, — пешком придется прогуляться, но здесь недалеко будет.

— Я и сам дорогу эту знаю, Константин Митрофанович, мы дойдем, а вам лучше домой.

— Ну, как хотите. Приятно было познакомиться, — Митрофаныч протянул Сергею руку, — смелый он у вас, — подмигнул Нине, — приезжайте еще, в настоящий поход свожу по горам, можно хоть с ночевкой на перевале, только обувь прикупите годную, а то больно смотреть на вас было, — он по-доброму усмехнулся, — ну Лёш, бывай, увидимся.

На том и разошлись.

Глава 28. Мужской разговор

Лунная красота завораживала, надежда, что дельфины появятся снова не позволяла уйти с берега. Но водная гладь молчала.

Всполошенный крик одинокой бессонной чайки нарушил тишину и замер, делая её еще глубже. В мерном дыхании моря было столько покоя! Серебро луны оттеняло глубокий бархат ночных вод, небо казалось светлее из-за легких облаков, они тянулись, белесовато-бурые, словно гигантская птица трепетала крыльями, прикрывая звезды.

— Уплыли, — вздохнула Нина и прижалась к Сергею, — плакать хочется!

— С чего ж плакать? Радоваться надо, они свободны теперь, — он обхватил её руками, прижался сзади и макушка Нины как раз пришлась ему под подбородок. Так и стояли.

— Да, радоваться надо, а я вот… — Нина всхлипнула, развернулась, уткнулась ему в грудь. Сергей не мог понять, но гладил её по плечам, поправлял растрепанные волосы Нины и ждал.