Полынь - трава горькая (СИ)

Он перебирал карты и размышлял о том, что собирался совершить. По сути дела преступление, наверное, статья, если вскроется. Но Константин был уверен, что поступает правильно, эта женщина и этот малыш нужны друг другу сейчас, они погибают, в его силах спасти обоих, для этого он должен, минуя долгую и сложную систему усыновления, передать малыша Ирине. Усыновить тоже можно, но только через органы опеки, через суд, это месяца три четыре, в лучшем случае. И все это время младенец должен находиться в доме малютки. Выживет ли он там? Слишком слаб… А что с Ириной произойдет за это время? В окно шагнет, в петлю полезет, или на рельсы ляжет? И ответственность за эти две смерти будет на нем!

Вот… карта Ирины, еще не заполненная на тех страницах, где должна быть информация о родах и новорожденном. Все, что необходимо, он впишет сам, поменяет местами решения судьбы двух младенцев. Того, который мертв, необходимо кремировать, а живому сменить бирки с фамилией матери и датой родов.

Вернувшись в кабинет Константин сверил данные рожениц по группам крови, повезло — и у Лены, и у Ирины была вторая. У умершего мальчика кровь не брали, а данные по живому не занесли. Внимательно сверяя с общим журналом родов числа и время, вес, рост, предлежание.

Константин аккуратно заполнял карты, поглядывая на спящую Ирину, когда все было готово, достал из застекленного шкафа кусок медицинский клеенки, вырезал два квадратика на которых написал:

Симонова И.А.

палата 12

Мальчик

Вес 1200 гр

Рост 37 см

Роды 11 августа 20** года

Проткнул скальпелем дырочки в клеенке, продел тонкий бинт…

В палате детской реанимации над кювезом единственного пациента все также ползли по монитору цифры и линии, работал аппарат ИВЛ

Ручки у малыша были мягкие, гуттаперчевые, по сравнению с ними рука Константина казалась огромной. Но чуткие пальцы мужчины легко справились с задачей, старые бирки были сняты, а новые, вместе с надеждой на жизнь, надеты на тоненькие кисти.

— Ну, что, лягушонок? А я тебе маму нашел, — младенец смешно сморщил нос, дрыгнул ножками. — Ладно, ладно, приведу, когда дозреешь немножко.

Никто бы не узнал в склонившемся над кювезом мужчине строгого заведующего отделением. Константин с нежностью смотрел на крохотного морщинистого голыша.

— А, вот еще что мы не сделали…

Константин открепил от кювеза бумажку с данными и поменял ее с той, которую еще не сняли с кювеза, где меньше суток пробыл умерший сын Ирины.

Теперь никто бы не смог сказать, что малышей поменяли местами. Оставалось обосновать на отделении удивительный факт — ложное известие о смерти новорожденного.

Глава 41. Дар Господень

Нина в эту ночь уснула крепко, сквозь сон ей мнилось, что по палате кто-то ходит, но разлепить веки она не смогла. Проснулась утром от холодного прикосновения градусника, его бесцеремонно сунула Нине подмышку дежурная сестра. Потом завтрак, ленивые разговоры, заглядывание в окно. Погода была пасмурная, настроение сонное.

И вдруг нагрянул многолюдный обход. Заведующий и с ним врачи отделения, старшая сестра и та, что дежурила вчера — она была заревана, шмыгала носом и комкала в руках марлю.

Процессия в белоснежных халатах втянулась в двенадцатую палату, врачи полукругом встали перед кроватью Ирины. Она со страхом и недоумением взглянула на Константина Михайловича, а он, выдержав паузу начал своим обычным строгим тоном:

— Ирина Александровна! Мы, всем составом отделения пришли, чтобы принести вам наши глубокие извинения.

— Что случилось, Константин Михайлович, — пролепетала Ира. Было видно, что она напугана.

— Недопустимый случай произошел по вине одной из наших сестер, — при этих словах завотделением медсестра тихонько заскулила и уткнула лицо в марлю. — Ну, что тут скажешь? Перепутали мы младенцев, — развел руками Константин Михайлович, — вашего и соседки вашей по родильной. Вот, Галя в тот день дежурила… вам решать, что теперь с ней будет.

— Ирина Александровна, миленькая! — заголосила Галя, — я сама не понимаю, как такое могло выйти! Простите меня! У меня ж тоже детки… Я же не нарочно… Сама не знаю как…

— То есть, — Ира встала, подошла к Гале, — то есть… — губы у неё задрожали, она с трудом произнесла, — то есть это не мой мальчик умер?!

— Не ваш, — подтвердил завотделением.

— Господи Исусе Христе…царица Небесная, — ахнула Мария и всплеснула руками

— Ира!!! — Зойка кинулась к Ирине обниматься

В белой свите Константина вполголоса начали обмениваться мнениями, но тут же притихли, когда заведующий отделением заявил:

— Вы можете написать исковое заявление о возмещении морального ущерба, и взыскании с виновной…

— Я могу посмотреть? — перебила Ира, — пожалуйста! Не надо ущерб, никого наказывать не надо… Мальчика посмотреть… Пожалуйста…

— Не будете наказывать? И увольнять не будете? — кинулась к Константину Галя.

— Это Ирина Александровна решит, — Константин казался неумолим. Но когда Ире отвечал, то голос его неожиданно смягчился, — конечно можете, он в палате интенсивной терапии и очень вас ждет.