Полынь - трава горькая (СИ)

Сергей следил больше за Ромой, чем за работой могильщиков, по пустырю поплыла нестерпимая вонь, пять мешков были разложены около потревоженной могилы, из каждого торчала ступня с биркой.

— Вы готовы? — спросил Ленька, он почему-то все время обращался к Сергею. — Тогда открываем.

— Открывайте. Рома, надо посмотреть…

Сергей крепко взял Ромку за плечи и вместе с ним сделал несколько шагов к мешку с Раисой. Бородатый могильщик резанул полиэтилен, развел в стороны, отступил.

Роман взглянул и замер. Стоял и смотрел. Лица он не узнал, но волосы — да и плечи. Дряблая грудь матери уже пошла черными пятнами.

— Она… голая… я там одежду принес. — сказал он. И все смотрел не моргая.

— Ваша, что ли?

— Наша, — Степан тоже подошел, — Рома, теперь не одеть её, так в гроб положим, одежду, если хочешь, с краю…

— А гроба у нас нет, — только сейчас Сергей понял, что перевезти мать Ромки до кладбища в Береговом им не в чем. Транспорт заказан, а про гроб он не подумал, вернее думал, что она уже в нем…

— Это мы уладим, сейчас, а вам точно гроб надо? Можно ведь в кремак её, тогда только горшок и все дела.

— Что? — Сергей не понял

— В крематорий, да и прах в урну, — пояснил Ленька.

— Нет, она категорически не хотела, чтобы…сжигали, — сказал Роман.

Бородатый достал из другого кармана мобильный, отошел в сторонку и стал договариваться.

Роман оцепенел, не слышал голосов, не чувствовал ужасающего трупного запаха. Он смотрел в неузнаваемое лицо с провалившимся ртом и обмякшими щеками. Сергей потянул его прочь от ямы.

— Идем, Рома, дальше они сами все сделают.

Но Роман не двинулся с места.

— Договорился, сейчас будет вам ларец, — объявил бородатый. Ну, Ленчик, давай клиентов обратно. Ниточки взял, или так покидаем? Попросторней им будет… А вы бы шли, — снова Сергею, — и парню вашему выпить надо. Сразу отпустит, вон застыл, в первый раз, что ли?

— В первый, — Сергей понимал, что злиться на мужиков бессмысленно и не правильно, что это их работа, которую они сделали хорошо, что требовать соболезнований к каждому "клиенту" невозможно, что через руки могильщиков каждый день проходят и "домашние" и "безродные" и самое лучшее сейчас расплатиться и уйти, как можно скорее.

— Подождите! — Роман оттолкнул Леньку, не дал запахнуть полиэтилен. — Я… проститься должен…

Могильщик только головой покрутил.

— Идем, Рома, это уже не она. В церковь пойдешь, там простишься, — Сергей взял Ромку под локоть, потянул в сторону от могилы.

— Нельзя мне в церковь…я же ей смерти желал…

— Да уж и она хорошо была, — подал голос Степан, — нечего тебе себя винить. Вот и хоронишь по-человечески, а с батюшкой решим, отпоет. Идем, Рома, Сергей правильно говорит, они сами дальше. Уведи его уже на улицу! — не выдержал он, но тут же осекся, добавил тихо, — я сейчас машину подгоню.

Сергей чуть не силой потащил Ромку к выходу. И пока они стояли у ворот, ждали Степана, Роман все повторял

— Я ей смерти желал…

Примечания

*(здесь и дальше профессиональный слэнг работников крематория)

норка — могила

арбуз — испортившийся труп

жмурик — покойник

корыто — нижняя половина гроба

горшок — урна для праха

царские шмотки — вещи для переодевания трупа

батя — священник

безродный — безымянный труп

кремак — крематорий

клиент — труп

лимузин — труповозка

крот — эксгумированый труп

потеряшки — родственники, долго не объявляющиеся за трупом

марсианин — гнилостно измененный труп зеленого цвета

куст — венок

саркофаг — лакированный гроб

ниточки — веревки опускать гроб

нудист — голый труп

домашние — трупы не из больницы

монстрик — труп с избыточным весом

Глава 35. Роман и Сергей

За пределами кладбища Приморский жил обычным погожим днем. Жарило солнце, синело небо, по проезжей части проскакивали переполненные маршрутки, мимо кладбищенского забора шли люди. Никому не было дела до смерти Раисы, да и до смерти вообще.

Роману солнце казалось черным, как влажная земля, страшные полиэтиленовые пакеты, как трупные пятна на груди матери. И запах этот тлетворно-сладкий преследовал. Степан сказал: "это уже не она", а что стало с ней? Куда она ушла, или не ушла еще?

Рома не замечал, что комкает в руках несчастный узелок с одеждой, увязано все было не крепко, и вот на асфальт упал простой головной платок, за ним рубашка.