Помаши мне на прощанье

Она немного напряглась.

– Мне никто не говорил, как убивать крыс.

– Верно. Слушай и учись. Прежде всего найди по следам скопления крыс. Если не сможешь обнаружить следы, возьми у миссус муки или того пахучего порошка, которым женщины посыпаются после ванны, и сделай дорожку оттуда, где больше всего царапин. Потом иди по следам и выкладывай немного корма. Ты должна делать это в разных местах сараев и загонов, пока не пройдет два-три дня и не исчезнет корм. Только после этого ты смешиваешь корм с ядом, и остается только собирать дохлых крыс. Я найду где их складывать, пока не наберется достаточно, чтобы отправиться к мусоросжигателю…

«Мусоросжигатель? Он серьезно?»

Способ уничтожения крыс казался Грейс еще более жутким. Но она трудармейка. И идет война.

– Да, мистер Флеминг.

– Это не должно занять много времени. Поищи следы, реши, где насыпать порошка. До обеда управишься. Днем тебя ждет работа на свекольном поле.

Тяжелый труд, но по крайней мере она будет на свежем воздухе.

– Да, мистер Флеминг, – повторила она.

– Прекрасно. А теперь беги, найди порошок. И обязательно потом скажешь мне, где больше всего скопилось крыс. Загоны и сараи надо будет хорошенько убрать, но не все сразу, верно?

Он ушел, прежде чем она успела в третий раз пролепетать, как попугай, «да, мистер Флеминг». Поскольку у нее вообще не было порошка, о котором упомянул фермер, Грейс попросила у его жены миску муки.

– Для чего тебе понадобилась мука?

– Сделать ловушку для крыс, миссис Флеминг.

– Жуткие создания! Никогда не видела крысу?

– Видела, когда она бежала через двор.

Миссис Флеминг насыпала ей пекарной муки.

– Грязная работа, но по крайней мере сегодня перед ужином твоя очередь принять горячую ванну. Возвращайся в половине шестого. Я нагрею воды.

Горячая ванна! Вот это сюрприз! В Уайтфилдз была горячая вода. Но здесь нужно было кипятить ее и таскать наверх ведрами. Если фермер в это время был дома, помогал таскать воду, если же нет, приходилось работать девушкам.

Грейс была в самом веселом настроении, когда с большим фонарем вернулась в самый большой сарай и открыла тяжелую скрипучую дверь. Пол усеивали горы пыли и грязи, клочки сена, непонятные кучки. Но крепкие кожаные ботинки хорошо защищали ноги.

Она закрыла дверь, чтобы крысы посчитали, что сейчас ночь. Но пока стояла в полумраке, прислушиваясь, не скребутся ли крысы, страх оледенил спину.

– Я достану вас, крысы! – прокричала она и, застыдившись собственной глупости, поспешила наружу и быстро подошла к старой конюшне. Большинство лошадей продали, когда на смену им пришли машины, но две, самые любимые у Флемингов, остались и паслись иногда на почти идиллическом лугу, окруженном тенистыми деревьями, по которому даже протекал ручей. Но конюшни были так же убоги, как сарай. Грейс, вооруженная новым знанием, скоро нашла свидетельства крысиного нашествия: доски, разделявшие стойла, и низ двери были поцарапаны и обгрызены. На дне кормушек лежала старая солома или сено, а также гнилой ячмень, и Грейс решила, что первым делом опустошит их. Пыль летала так густо, что она расчихалась, но упорно продолжала работу. Если не считать холода и облаков пыли, оседавших на волосах и одежде, ей нравилось здесь работать. Нравился запах сена и лошадей.

Грейс почти ничего не знала о лошадях. На ферме рядом с Дартфордом, куда она иногда ходила, были две большие рабочие лошади. Фермер позволял Грейс сидеть на их широких спинах, но и только. И все же она любила их, считая самыми красивыми животными на свете.

Глубоко задумавшись, она переходила из стойла в стойло, запуская руки в сухое сено, устилавшее кормушки, но через секунду завопила от страха, когда под ее пальцами что-то зашуршало и прыгнуло в лицо. Она едва успела отскочить, как раз в тот момент, когда гигантская крыса выскочила на нее со дна кормушки. Грейс словно примерзла к каменному полу. Она даже не могла кричать, пока крыса летела на нее. У нее перехватило горло. Руки сами собой поднялись, будто для того, чтобы защитить лицо, но крыса вцепилась ей в плечо. Она ощутила, как ее коготки впились в плоть, и едва не упала, но неизвестно откуда взявшаяся сила позволила завопить во все горло. Крыса, испугавшись, скользнула по ее спине и шлепнулась на пол. Девушка в ужасе ждала, не в силах пошевелиться, каждую секунду ожидая, что зубы крысы вопьются в ее плоть, но сзади послышался шорох, и когда она обернулась, крысы уже не было.

Сердце, колотившееся так, словно вот-вот проломит ребра, немного успокоилось.

– Возьми себя в руки, Грейс, – скомандовала она, – и будем надеяться, что никто не услышал твоих воплей.

Она перестала трястись, решила, что только идиотка способна сунуть ничем не защищенные руки в сено, и вышла наружу, где прислонилась к плохо побеленной стене и глубоко вдохнула воздух.