Помаши мне на прощанье

– Она сказала, что собирается написать вам. Вы не получали письма?

– Нет, она слишком занята. Возможно, из-за этой шкатулки.

– Конечно, но вам стоит взглянуть на завещание. Оно относится к вам, хоть и не напрямую.

– Ко мне? Леди Элис, эти люди жили задолго до того, как я родилась.

– Второе брачное свидетельство вам поможет.

Грейс глянула на документы и на секунду закрыла глаза, потрясенная невероятностью происходящего. Она хотела найти бумаги, и вот теперь они в ее руках, а она боится того, что может узнать из них.

– Грейс, мистер Тивертон, миссис Петри и я взяли на себя смелость прочитать свидетельства о рождении, а также завещание, чтобы при необходимости мы могли помочь вам разобраться с делами. Для вас тут есть сюрпризы, в большинстве своем приятные. Мы не смотрели письма и фотографии, это вы должны сделать сами. Но юридические документы очень важны. Можно?

Леди Элис, не дожидаясь кивка от Грейс, вынула вторую пожелтевшую бумагу и протянула ей. Та с величайшей осторожностью развернула документ. Это оказалось завещание Абигейл Смайт Харди, которое было очень простым. Абигейл оставляла золотой хаф-хантер и пятьсот фунтов своей дочери Маргарет Харди или любому наследнику Маргарет Харди или Патерсон.

– Я не знаю, что это означает.

Леди Элис взяла коробочку и, открыв, показала ее содержимое.

– Это и есть хаф-хантер, Грейс. Золотые часы, и они просто прелестны. Если перевернуть их… видите, прекрасно выгравированные инициалы – «А.С», то есть Абигейл Смайт. Ваша бабушка.

– Моя бабушка?

Кончиком пальца Грейс нерешительно коснулась золотой крышки.

– Они ваши. Выньте их. Или предпочитаете прочитать второе брачное свидетельство? Вот. Поверьте наконец в происходящее.

Второе свидетельство объявляло миру о браке Маргарет Харди и Джона Патерсона, 26 июня 1919 года.

Лицо Грейс сияло надеждой.

– То есть это… вы хотите сказать…

– Да, это ваши родители.

– А я родилась в 1921 году.

Грейс хотелось плакать от счастья, но она снова на секунду зажмурилась и ослепительно улыбнулась хозяйке.

– Мистер Крофорд готов представлять вас в этом деле. Полагаю, пятьсот фунтов – не состояние, но нужно установить, где они находятся. Если, например, что вряд ли, ваша бабушка хранила их в коробке под кроватью, значит, вы унаследуете всего пятьсот фунтов, а возможно, и меньше, но если деньги в банке или были инвестированы, кто знает, сколько их накопилось к этому времени. Все зависит от того, когда умерла миссис Харди.

Грейс даже не успела подумать, что значит для нее иметь пятьсот фунтов. Для нее и десять были достаточной суммой. Она не могла и представить, что можно получить пятьсот.

И сейчас думала только о матери и бабушке.

– Маргарет, Абигейл, – повторила она и улыбнулась.

Наконец!

Ее семья. Собственная семья.

– Ох, леди Элис, она моя бабушка, родственница, еще одна, помимо Меган, и она могла… – девушка осеклась. Леди Элис вряд ли поймет, что это такое – расти нелюбимой, без родных. – Если она все еще жива, даже очень стара, может, захочет видеть или узнать про меня.

– Я абсолютно уверена, что она хотела бы узнать вас, Грейс, но, к сожалению, эти прелестные часы доказывают, что она умерла. Мне очень жаль, но Меган каким-то образом завладела часами, которых, по вашим словам, вы никогда не видели. Значит, они все это время пролежали в шкатулке. Она не могла носить часы из страха, что их узнают. Поверенные не раздают наследство абы кому, но вручают человеку, указанному в завещании, в данном случае вашей матери Маргарет Патерсон. Если она была мертва, когда скончалась миссис Абигейл Харди, тогда…

– Шкатулку отдали Меган.

– Она была вашей сводной сестрой, так?

– Да.

– Но она не наследница Маргарет Харди Патерсон. Наследница вы. Теперь, когда я оставила вам пищу для размышлений на следующие несколько недель, нужно возвращаться в Эдинбург в надежде, что к завтрашнему вечеру я сяду на поезд до Лондона. К сожалению, коровы не умеют доиться сами.

– Что мне теперь делать, леди Элис?

– Читать письма, рассматривать фотографии, быть счастливой. Надеюсь, вы найдете новых родственников и порадуетесь часам бабушки Абигейл. Я позвоню, если узнаю больше. Идем, вас ждет обед.

Кухня была пустой, если не считать миссис Флеминг, которая ощипывала курицу, довольно старую, если сравнивать с теми, которые клевали травку вокруг дома.

– Есть колбаски, картофельное пюре, горошек, морковь и ранняя репка. Все стоит на плите, чтобы не остыло. Даст бог, не слишком пересохло. Прости, что прочитала письмо от Джека, но это моя работа. И ты сама виновата, потому что спрашивала о картах.

Слова разбили теплый спокойный воздух, как удар грома.

– Почтальон в Дартфорде говорил, что вскрывать чужие письма незаконно. У вас нет прав читать чью-то почту, а вот я имею полное право листать атлас. В библиотеке их несколько.