Помеха справа

– Ты сказал, что сын точит ножи, – напомнила я. – Я и подумала: может, они там полосу не поделили или категорически не сошлись во мнениях относительно скоростного режима?

– Сын! – крикнул муж. – Мама хочет знать, с какой целью ты точишь ножи?

Ответа ребенка я не услышала, но супруг мне его добросовестно пересказал:

– Он говорит – с целью тонко порезать сало, которое принесла тетя Ира. И заодно продемонстрировать, что в доме есть хозяин, это уже я сам так думаю… Прости, Кыся, мне нужно бежать. Сала мало осталось, а ножи уже острые…

– Все в порядке? – спросила Ирка, когда я спрятала телефон в сумку. – Что там у них?

– У них там твое сало, стало быть, все прекрасно, – я тихо вздохнула, сожалея, что сейчас нахожусь вдали от семейного очага.

Они такие милые, мои мальчики, когда наперегонки тягают с блюда какую-то вкусную снедь…

– Ты проголодалась? – чуткая подруга уловила грусть-тоску в моем голосе и неправильно ее поняла. – А я говорила, бери двойную порцию пельменей, тогда бы точно наелась! Ну, ничего, у нас тоже имеются кое-какие припасы. Хочешь, остановимся и устроим пикник на обочине?

– Да я пока неголодная, не будем тормозить, – я посмотрела на часы. – Если поспешим, может, к ужину с делами управимся.

– Ужин? – на заднем сиденье заворочался напарник. – Уже?

В голосе его звучало приятное удивление.

– Я сказала не «ужин», а «нужен», – я повысила голос. – Нам нужен план, как найти на этом объекте нашу собаку, если она, конечно, там.

Мы как раз свернули с шоссе и затряслись по разбитому проселку, приближаясь к полю, превращенному в строительную площадку.

– А что тут думать? Участок огорожен. Подъедем к шлагбауму, попросим охранника нас пропустить. Не полезем же мы через забор? – откликнулся наш простодушный юноша.

Ирка презрительно фыркнула.

– Почему же, мы можем и через забор, – дипломатично ответила я.

Перечислять успешно взятые нами заборы, впрочем, не стала. Зачем шокировать неподготовленного человека.

– Через забор даже эффективнее, – веско молвила свое слово подруга. – Собаки сами сбегутся, чтобы облаять нарушителей, Анжелу даже искать не придется.

– Сомневаюсь, что она уже влилась в коллектив, – заметила я. – А посторонних собак ловить на живца в нашем лице совсем не хочется.

– Ну, не в лице, – возразила подруга, задумчиво поглядывая влево – на затянутую рекламным баннером ограду, вдоль которой мы катили с резвым подскоком и веселым дребезжанием: в багажнике у нашей запасливой автоледи имелось много всякого разного. – Сторожевые собаки – они нарушителей все больше за мягкое место хватают. Но я согласна, попробуем сначала цивилизованный путь – через шлагбаум. Я это платье в первый раз надела, слишком рано его рвать заборами и собаками.



Мы подъехали к функциональной прорехе в сплошной стене рекламных баннеров с изображением счастливых семей и маленьких миленьких домиков. Вышли из машины, приблизились к условному входу.

Шлагбаум, перегораживающий единственный въезд на территорию стройки, был опущен. Это, впрочем, не мешало любоваться индустриальным ландшафтом.

На обширном участке во множестве высились кучи гравия, песка и керамзита, перемежающиеся дырами котлованов. Ни людей, ни интересующих нас собак видно не было. С безжизненным марсианским пейзажем диссонировали одинокие красные труселя размера XXL фасона «семейники»: они красиво парусили на веревке между двумя столбами. Вольный степной ветер раздувал сшитое из блестящего атласа изделие бельевой группы, придавая общей картине праздничный первомайский вид.

– Снился ты мне, Семеныч, в красных труселях… – Ирка процитировала бессмертную юмористическую классику и вытянула шею, высматривая владельца вывешенных на просушку «семейников».

Я слегка напряглась. Предполагаемый Семеныч виделся мне здоровенным мужиком габаритов хорошо отъевшегося Шварценеггера.

– По-моему, тут вообще никого нет, – сказал Даня и, недолго думая, поднырнул под шлагбаум.

– Стой, кто идет! – гаркнул бдительный невидимка, и что-то пугающе грохнуло.

К счастью, не предупредительный выстрел, как я было подумала, а всего лишь дверь сторожки, прячущейся за забором.

Этот был фанерный куб 2х2х2 метра. Из-за микроскопических размеров я приняла это сооружение за собачью будку и было обнадежилась, но обманулась в своих ожиданиях: из распахнувшейся двери вылетел не искомый песик, а невысокий мужичок в брезентовом комбинезоне на голое тело.

На ногах у него были галоши, на голове – вязаная шапочка: розовая, щедро украшенная блестящим стеклярусом, с крупным помятым помпоном. Растрепанный шерстяной шарик, похожий на потрепанную непогодой хризантему, воинственно подпрыгивал, отмечая каждый шаг приближающегося к нам мужичка.

В принципе, выбор головного убора был обоснован: благодаря гигантскому помпону он добавлял владельцу добрых пятнадцать сантиметров роста.

– Кто такие, че надо?!

– Здравствуйте! – Ирка выдвинулась вперед, шаря взглядом за спиной собеседника. – Вы тут главный?

Ищет обладателя интригующих красных труселей, поняла я. Это точно не Розовая Шапочка, он-то мог бы завернуться в эти семейники, как в плащ.