Помереть не трудно (СИ)

— Нич-чего себе! — вскричал шеф, вскакивая и чуть не опрокидывая табурет. — Еле-еле хватит, чтобы поспать.

Мы с Владимиром переглянулись.

— Сергеич, ты не перегрелся? Какой сон? — спросил московский дознаватель.

— Обыкновенный, — пожал плечами Алекс. — Надеюсь, у тебя найдутся продавленный диван и кушетка для двух уставших друзей?

Он встретил дружное непонимание.

— Ладно, слушайте, — шеф взял алюминиевый чайник, наполнил его водой, и ловко запустив примус, водрузил его на горелку. В кухне запахло горячим металлом и керосином. — Всё так или иначе решиться на балу. Мы об этом уже говорили, — он по-очереди посмотрел нам в глаза. — Сейчас рыпаться смысла нет — только нарвёмся на очередные неприятности. — Бал начинается в десять. У нас будет целых два часа, чтобы во всём разобраться — прорва времени!

— Ты уверен? — неожиданно робко спросил Владимир.

— Нет, — честно ответил Алекс. Чайник засвистел, и он, обжигаясь, снял его с примуса. — Но другого плана я пока не придумал. Если хотите слышать всё до конца, скажу: мы с этим делом облажались. Ладно, я облажался. Думал, приеду в Москву — и тут же всё станет ясно. Я забылся. Привык, что в Питере все меня боятся. Старею, наверное…

— То есть, ты предлагаешь просто идти на бал, там поставить на карту всё, вплоть до наших жизней, и ждать, что нам подарит судьба, — уточнил Владимир.

— Да.

— Ладно, — кивнул Московский дознаватель.

И теперь оба смотрели на меня.

— Не то, чтобы у меня был выбор, — я пожал плечами и представил, что будет с Мириам и девочками, если мы не вернёмся. — Но я тоже согласен.

— Тогда пьём чай — и на боковую, — повелел шеф. — Пани Цибульская ждёт нас к девяти вечера.

Глава 19

Мы были похожи на пингвинов. Помните такой мультик: Мадагаскар? Шкипер, Рико и Ковальски… Это были мы.

Пани Цибульская обрядила нас в жесткие чёрные фраки, крахмальные манишки, белые перчатки — я чувствовал себя, как в гробу. Только почему-то не лежал, а ходил, прямо так, облачённый в последнее своё пристанище.

— Отлично выглядишь, — заметил Алекс, встав позади меня у огромного, в рост человека, зеркала.

Волосы я собрал в хвост. Белизной они соперничали с цветом манишки. но кожа на лице была смуглой, не растерявшей ещё солнечный загар. Оттенённые чернотой фрака серебряные, словно бы покрытые фольгой глаза излучали призрачный свет. Скулы заострились. Черты лица, ещё год назад несколько округлые и мягкие, удивляли твёрдостью линий. Губы приобрели горькую складку, тени под глазами сделались глубже…

— Красавец, — мрачным тоном констатировал Владимир, завязывая галстук. Что характерно: даже обрядившись во фрак, картуза своего он не снял. — Все дамы будут мечтать о твоём имени в своей бальной книжке. Только ты этого, того… Не увлекайся.

— Да я вообще ничем таким заниматься не собираюсь, — я представил, как кружусь в вальсе с Мириам. На ней васильковое платье, к корсажу приколот букетик камелий… а за улыбку и полцарства отдать не жалко. — У нас неоконченное расследование. Помните?

На бал ехали с шиком: в Чайке Владимира, отмытой и отполированной до нестерпимого блеску.

Гостиный двор — именно здесь и проходил бал Летнего равноденствия — встретил ослепительной иллюминацией, натёртым до зеркального блеска паркетом и россыпями бриллиантов, на которые гости, что греха таить, не поскупились.

— Мне казалось, здесь гораздо меньше места, — ошарашено застыв на пороге, я оглядывал громадный, теряющийся вдали, зал.

— Помилуй, мон шер, чтобы вместить всю прорву гостей, одного Гостиного двора мало, — усмехнулся Алекс. — Ежегодный Весенний бал — событие, которое не пропускает никто. Сюда съезжаются дебютантки — молодые ведьмочки, демонессы, инкубы — в поисках кавалеров, предложений и друзей. Считают своим долгом посетить практикующие маги — в их мире важно, чтобы о тебе помнили. Разнообразные сверхъестественные существа. В обычное время они слишком пугливы, и таятся по дальним лесам и высоким башням, но в ночь Весеннего бала все равны — никто не бывает забыт или обижен.

Я как раз наблюдал за господином, у которого вместо лица была маска филина. После слов шефа я как-то сразу понял, что мощный чёрный клюв и громадные янтарные глаза — это вовсе не маска.

— А вот и наши друзья вервольфы, — объявил Алекс, искоса кивая на делегацию крупных мужиков. Фраки сидели на них, как броня на танках. Во главе процессии шествовал директор «Семаргла» — Пантелей Митрофанович Степной. По руку с ним плыла молоденькая волчица, в бальном платье похожая на экзотический хищный цветок.

Шеф легонько подтолкнул меня в спину, и мы сделали несколько шагов в глубину зала. Над двойной, расходящейся изящными арками лестницей был устроен балкон для оркестра — сквозь фигурную решетку я видел ряды скрипок, виолончелей, серебряных труб и пюпитры с лёгкими, как шелковые бабочки, нотными листами.

К нам спиной стоял дирижер: его выгнутая наподобие лука спина была обтянута золотым фраком, фалды которого топорщились острым раздвоенным ласточкиным хвостом.