Помещицы из будущего

- Так дело важное, или же отлагательства не терпит, - нянюшка чуть ли не со слезами смотрела на наши лица. – Вот и предупредила, чтобы ожидали ее… Да как же вы барыню встречать станете с такими-то украшениями?

- Другого-то выхода у нас нет. Если только не принимать ее, - предложила Таня, но Аглая Игнатьевна испуганно замахала руками.

- Нельзя, вы что! Это ведь земли касается! Мы от нее выгоду имеем! Может, пудрами замазать, а? У матушки вашей, завсегда пудры рисовые имелись.

- Придумаем что-нибудь, - пообещала я, сомневаясь, что с этим вообще можно было что-то сделать, тем более при помощи «рисовых пудр». Мы станем похожи на покойников. – Что там с обедом?

- Скоро накроет Глашка… - нянюшка поднялась, не переставая охать и качать головой. – Все напасти к нашему берегу… Как будто кто черным глазом посмотрел! Лихо на лихе и лихом погоняет!

Она ушла, а Таня задумчиво произнесла:

- Пойдем-ка в кабинет. Нужно найти документы об этой аренде.

Долго их искать не пришлось. Они лежали в верхнем ящике стола, и нам пришлось потратить достаточно времени, чтобы разобраться во всех нюансах этого дела. Арендатором значился сын Потоцкой Александр.

Оказалось, что земель-то было, не так мало, аж восемьдесят десятин пахотной земли, леса и пастбищ. Но самым интересным во всем этом, оказалась плата за аренду. Ею была доля от урожая. Вернее, должна была быть. Когда мы шли в табор, я обратила внимание, что поля засеяны рожью и пшеницей, а значит, нам причиталось зерно. Но по записям мы получали некую сумму. Нетрудно было догадаться, что и тут нас объегоривали, как могли. По документам значилось, что мы должны иметь половину всего, а на самом деле нам выплачивали мизерную сумму. Это было понятно по расходам усадьбы, записанным в расчетных книгах. А еще мы узнали, что аренда заканчивается через четыре месяца, но продлять ее с нами не имелось возможности по причине несовершеннолетия. Опекунство решило бы все эти проблемы одним махом. Для того Потоцкая и предлагала подписать бумаги на продажу земель. Нас можно убрать подальше. Дождаться, когда нам исполнится двадцать один год и подписи станут действительными, а потом на вполне законных основаниях все захапать. Нас естественно никто не собирался выдавать замуж. Признали бы недееспособными, а потом в расход.

– Им мало арендовать за копейки, они все решили к рукам прибрать, – Таня хлопнула ладошкой по раскрытой книге. – Представь, сколько это земли, если Потоцкие арендуют восемьдесят десятин, а еще у нас в запасе кое-что имеется. Вот только пахотные угодья они взяли, а у нас кроме бедных пастбищ и нет ничего! Лесом заниматься мы не сможем, на это деньги нужны, выход на покупателей. Завод тоже под вопросом. У нас ни опыта, ни ресурсов.

- Да, ты права, даже если мы земли вернем, то для того, чтобы их засеять, нужен посадочный материал и людские руки. Плюс скотина, плуги и иже с ними, - горькая реальность представала перед нами во всей своей красе. – Но если бы мы могли сами распоряжаться своим имуществом, то можно было бы кое-что провернуть…

- Например? – Таня с интересом посмотрела на меня. – Что тебе пришло в голову?

- Сдавать землю в аренду нам все-таки выгоднее, чем вести собственное хозяйство. Естественно не Потоцким. Смотри, даже если Засецкий распустил всех крепостных, должна быть деревня, и даже не одна, с вольноотпущенными. Можно сдавать наделы крестьянам, которые будут обрабатывать землю, и платить нам ренту. А еще найдется много желающих арендовать стекольный завод. Плюс сдать землю на берегу реки, где хваткие люди смогут построить какое-нибудь предприятие, для которого важна близость воды, - я рассказывала Тане эти внезапно осенившие меня планы и загоралась ими все больше. – В нашем случае это идеальный вариант: получать прибыль, не вкладываясь! Земли – наша золотая жила!

- А ведь ты права! – глаза подруги тоже загорелись. – Но как нам получить разрешение управлять своим имуществом? И как избавиться от Потоцких?

- Что, если сказать ей, что мы знаем о том, что они обманывают нас? Есть доказательства в виде счетов, расчетных книг и остальных документов. Грыгоровыч даже представить не мог, что сестры полезут сюда. И уж точно не мог предположить, что мы еще и разберемся во всем этом, поэтому и не прятал ничего, - я даже сама обалдела от своей идеи. Это идеальный выход из положения! – Мы предупредим Потоцкую, что предъявим в суде все доказательства обмана. Вряд ли ей захочется выглядеть в глазах общества обидчицей бедных сироток. Поэтому пусть не лезет к нам.

- Даже если у нас что-то и выйдет, проблема с опекуном не решена. У нас будут связаны руки до самого совершеннолетия, - подруга спрятала книгу в ящик и поднялась. – Надежда только на пропавшего дядюшку. Вот это могло быть нашим шансом. Причем довольно неплохим.