Поместье Кларенс (Айви)

Элора хотела увидеть его, хотя бы на мгновение.

— Да.

— Тогда заткнись. — Айви взяла Элору за руку и потянула ее в коридор как раз в тот момент, когда Елена и Дэвид появились из двойных дверей.

Дэвид прижимал жену к себе, что-то шепча ей на ухо, пока они шли.

Елена кивнула в ответ на то, что он сказал, и обвила руками его талию.

Эдвин подошел и встал рядом с Элорой.

— Ну? — спросил он своих родителей.

— Он неважно выглядит. Приготовьтесь к этому, — сказал Дэвид. В его глазах было что-то навязчивое, чего она раньше не замечала. Он заботился о своих детях, и сегодня вечером он чуть не потерял одного из них.

Сердце Элоры сжалось.

Он ведь не знал о Лукасе, не так ли? Дэвид не знал, что у него есть еще один ребенок. Ее мать, должно быть, сочинила впечатляющую ложь всем мужчинам в своей жизни.

— Мы все можем зайти и посмотреть на него? — спросила Айви.

Дэвид кивнул.

— Только на несколько минут. Они предпочитают впускать по одному человеку за раз, но медсестры сделают исключение.

Любая больница сделала бы исключение для Дэвида Кларенса. После спасения жизни его старшего сына эта больница, несомненно, получит значительное пожертвование, когда уляжется пыль.

Эдвин направился к двойным дверям. Он нажал большую кнопку на стене, и когда они с жужжанием открылись, он подошел к столу в отделении интенсивной терапии, наклонившись, чтобы поговорить с медсестрой.

Она кивнула, жестом приглашая их следовать за ней.

В комнатах вместо стен были стеклянные панели, отделявшие их от коридора. В большинстве из них были задернуты белые занавески, что обеспечивало пациентам уединение, но из открытых дверей доносились звуки различных аппаратов. Стерильный запах обжег нос Элоры.

Айви взяла Элору за руку. Они цеплялись друг за друга с каждым шагом.

Медсестра заглянула в палату, отодвинув занавеску.

— Всего несколько минут, хорошо?

— Спасибо. — Эдвин кивнул ей и проскользнул за занавеску.

Айви отпустила руку Элоры и последовала за своим братом.

Она хотела оставить их на минутку наедине, поэтому ноги Элоры оставались приклеенными к стерильно белому полу. Ее сердце колотилось так сильно, что она чувствовала пульс кончиками пальцев. Когда Айви ахнула, Элора сжала руки в кулаки с такой силой, что ногти оставили полумесяцы на ладонях.

Она считала свои вдохи и выдохи, заставляя себя вдыхать и выдыхать, пока, наконец, занавеска не отодвинулась и не появились Эдвин и Айви.

Айви прижалась к брату, совсем как Елена к Дэвиду.

Элора поспешила мимо них, нырнув за занавеску, и воздух наполнился ее собственным вздохом.

Зейн лежал ничком на кровати, его торс был обмотан бинтами. Из его груди выходила трубка. Другая была у него во рту. Обе руки были забинтованы. Его нижняя половина была накрыта белым одеялом, за исключением одной ноги, которая была в подвешенном состоянии.

И его лицо.

Элора поднесла руку ко рту, ее подбородок задрожал.

Его глаза и нос распухли. Его губы были опухшими и ободранными до крови.

Когда она медленно приблизилась, стали видны швы и следы хирургических разрезов. Повреждение его органов было тем, что чуть не убило его.

Монитор напротив нее издал звуковой сигнал, линии на экране прыгали вверх и вниз в такт его сердцебиению.

Элора сосредоточилась на пальцах его левой руки. Костяшки его пальцев были ободраны, но, похоже, ни один не был сломан. Она осторожно коснулась его руки, и в ту минуту, когда почувствовала его кожу, слезы снова потекли по ее щекам.

Его рука была слишком холодной.

— Я люблю тебя, — ее голос дрогнул. — Я всегда буду любить тебя.

Она почти ожидала, что Зейн откроет глаза и посмотрит на нее так, словно знал это с самого начала. Что она никогда не скрывала свою любовь так хорошо, как старалась.

Но вместо этого его кардиомонитор замолчал.

Глава 30

Айви резко проснулась. Кресло, на котором она заснула, было таким неудобным, что у нее онемела левая нога. Рука отца обнимала ее за плечи, и он ослабил хватку, когда она села прямо.

События прошлой ночи нахлынули на нее с новой силой. Больница. Палата Зейна. Молчание мониторов, когда его сердце перестало биться.

Сокрушительный крик Элоры.

Прошлой ночью Зейн дважды умирал. Первый раз, когда Айви стояла рядом с Эдвином в отделении интенсивной терапии. И еще раз, когда она была в комнате ожидания, прижавшись к отцу, точно так же, как сейчас. Врачи оба раза возвращали Зейна, но ужас от того, что он был всего в нескольких футах от него, в то время как ее брат стоял на пороге смерти, Айви не скоро забудет.

— Доктор вернулся? — спросила она, поднимая глаза на отца. Сегодня он казался старше. Изможденный. Убитый горем.

— Около тридцати минут назад. — Папа кивнул. — Зейн в стабильном состоянии. Они внимательно следят за ним.

В его голосе не было надежды. Либо доктор ничего ему не давал. Или он готовил себя — и свою дочь — к худшему.

Нет. Айви не позволит себе попасться в эту ловушку.

— С ним все будет в порядке.

Папа одарил ее вымученной улыбкой.

Она вздернула подбородок.

— С ним все будет в порядке.