Поместье призраков

Словно почувствовав, что Феликс не спит, в комнату проскользнул Дон Вито и забрался на постель. Мягкая шерсть коснулась мужского плеча, усы пощекотали щеку и раздался тихий крысиный писк:

– Не засыпается?

– Нет. – Феликс сунул под голову руку, открыл глаза и посмотрел в потолок.

– Это из-за мальчика?

Феликс покосился на него – в темноте в его черно-каменных глазах текли, растворялись и снова загорались красные световые всполохи.

– Ты удивительно проницателен, Дон Вито. Ценю тебя за это.

Немного помолчав, крыс произнес:

– Наверное, неосмотрительно было поселять его рядом. Что бы тебе не переселить его? У твоей сотрудницы… как её… Алевтины, есть же пустая квартира, где она принимала народ, когда работала гадалкой. Помнишь, мы приезжали туда, помнишь? – И, не дожидаясь ответа, Дон Вито продолжил: – Если она не сдала, не продала это жилье, мальчику вполне там будет удобно – прекрасная квартира для одного.

Феликс молчал, глядя в потолок. Понаблюдав за красными всполохами в его глазницах, крыс едва слышно пискнул:

– Да ты не хочешь… Поэтому не звонишь Петру и Павлу, поэтому не убираешь отсюда парня. Ты не хочешь, тебе это нравится. Нравится дразнить самого себя?

– К чему этот разговор, Вито? Зачем он нужен?

Крыс вздохнул и покачал головой.

– Не понимаю, Феликс. Я ничего не понимаю.

– И не надо.

– Но я хочу! – воскликнул Дон Вито, и мужчина поморщился:

– Тише. Проснется Паблито, явится сюда и будет каркать, а я тишины хочу.

– Но я хочу понять, – шепотом повторил крыс. – Ты же мечтал избавиться от этой своей… своей страсти.

– Именно – страсти. – Феликс медленно опустил веки и полной грудью вдохнул прохладный воздух спальни. – Страсть— острая приправа к блюду под названием «жизнь». Без неё всё кажется пресным.

Когда он поднял веки, багрово-красное свечение полностью заливало глаза и в этом тусклом свете черными иглами стояли вертикальные зрачки.

– Кажется, я сплю и вижу дурной сон, – пробормотал Дон Вито. – Но почему сейчас? Почему именно Алекс? Раз он без вести пропал, так почему бы ему не пропасть до конца, так, что ли?

– Не помню, когда в последний раз встречал носителя такой живой, такой чистейшей крови, – тихий голос Феликса походил на шорох сухой осенней листвы, гонимой ветром по асфальту. – Она сияет и светится, как лучи багрового солнца…

– Это не твоё солнце! – взвизгнул крыс. – Это темнота, откуда нет выхода! А солнце – это жизнь! И ты к нему слишком долго, слишком мучительно шёл, чтобы всё в одночасье рухнуло из-за какого-то мальчишки! Убирай его отсюда и отдай это дело полиции. Участковому вашему отдай его, пусть они с ним занимаются!

Губы Феликса начали медленно растягиваться в улыбке. Увидав это, Дон Вито завизжал громче:

– Если ты от него не избавишься, я его сам убью! Перекушу ему во сне сонную артерию! Клянусь, я сделаю это!

– Нет, ты этого не сделаешь.

– Хочешь убедиться в обратном? – Дон Вито оперся передними лапами о его плечо и привстал, заглядывая в лицо. – Могу это сделать прямо сейчас. И клянусь, что окажусь в соседней квартире быстрее тебя. Давай проверим, Феликс? Останется лишь избавиться от тела, но для тебя ведь это не проблема. Ты наверняка знаешь тысячу и один способ, как это сделать. Скольких ты убил и сколько еще должны пропасть без вести ради твоей страсти? Страсти, которую ты сам ненавидишь!

– Ты ходишь по краю, Вито! – процедил Феликс. – Советую прекратить!

– Да пусть это будет последним, что я сделаю в своей жизни, но я не дам тебе взяться за старое! Как нелепо из-за первого попавшегося искушения провалить эксперимент, работу целой компании, создавшей специально для тебя фантастический препарат, решивший все твои главные проблемы! Как же это низко, виконт, как это недостойно и низко!

– Назвал мой титул, – Феликс приподнялся на локтях, с усмешкой глядя на взъерошенную крысу, – и думаешь, я сразу вспомню о чести, долге, благородстве? Виконт Эрнандо де ля Россо-Ларио жил в Толедо почти пять веков тому назад. С тех пор много крови утекло, слишком много. И больше нет благородного господина, он пропал. Его закопали в могилу и держали в ней двадцать восемь дней. Он вышел оттуда растеряв все свои титулы, ведь вышел – не человеком. Какие титулы могут быть у того, кто перестал являться человеком? Ведь титулы, звания, награды даются людям людьми, верно? Так как же не-человек, вышедший из могилы зверь, монстр, весь мир которого, все стремления сконцентрированы лишь на утолении своей жажды крови, как, как я тебя спрашиваю он может быть виконтом?