Помни

Когда позади она услышала стрельбу, сердце ее оборвалось. Оглянувшись через плечо, она поняла, что Йойо и Май не отстают, и побежала дальше, изо всех сил стараясь оторваться от наступающих солдат и грохочущей техники, зловеще поблескивающей дулами орудий.

Краем глаза Ники заметила еще несколько студентов, которые тоже бежали к памятнику, надеясь найти там укрытие.

— Ники! Ники!

Она оглянулась и с ужасом увидела, что Май лежит на земле. Йойо склонился над ней. Ники бросилась к ним.

— Что случилось?

— Май стреляли! — потрясенно воскликнул Йойо.

Ники опустилась на колени и осмотрела кровоточащее плечо Май. Потом нежно дотронулась до ее лица. Май открыла глаза, моргнула и закрыла их вновь. Ники подсунула руки под ее тело и попыталась приподнять, но девушка застонала, и она поспешно опустила ее обратно на землю. Руки стали влажными. Посмотрев на них, она увидела, что они залиты кровью. Сердце сжалось: Май, наверное, ранили в нескольких местах. Ники вытерла руки о брюки, выпрямилась и осмотрелась.

Танки надвигались стремительно и были уже совсем рядом. Времени не оставалось.

— Быстро, Йойо! Бери Май за ноги, я под руки, и мы отнесем ее за памятник, — распорядилась Ники.

Не успела она это сказать, как ее рывком оттолкнули, почти отбросили в сторону, и раздался голос Кли:

— Скорее, Ник! Шевелись, Йойо! Танки!

Люди в панике с криками разбегались в разные стороны. Тяжело поднявшись, Ники увидела, как Кли с Май на руках выбегал из-под обстрела. Йойо следовал за ними по пятам. Не успели они добраться до безопасного места, как, сверкая пушками и гремя гусеницами, танки и бронемашины пронеслись по тому самому месту, где секундой раньше лежала Май.

Другим повезло меньше.

Их четверка укрылась позади Памятника погибшим, где в этот момент казалось относительно спокойно. Солдат видно не было. Кли положил Май на землю, и Ники опустилась на ступеньки около нее. Когда Кли сел рядом, она проговорила:

— Спасибо, ты спас мне жизнь.

Он взял ее за подбородок, приподнял его и не говоря ни слова, внимательно посмотрел ей в глаза. У него было странное выражение лица, какого она никогда раньше не видела.

— Надо доставить Май в больницу, — наконец сказал он, снял фотоаппарат, повесил его Ники на шею и добавил: — Присмотри за ним, ради меня. Думаю, я сделал несколько удачных снимков.

Кли нагнулся и поднял Май на руки.

Подойдя к воротам Небесного спокойствия, они остановились и оглянулись на площадь.

Богини демократии больше не было, танки повалили ее и разбили вдребезги, а палаточный городок сровняли с землей. Ники молила Бога о том, чтобы остававшиеся там студенты успели выбраться прежде, Чем это произошло.

Она шла за Йойо и Кли. Безмерная тоска терзала ее сердце.

Проспект Чанань был запружен солдатами и военной техникой; в лужах крови валялись убитые и умирающие, потрясенные жители пытались как-то помочь им.

Ники и Йойо расчищали путь Кли.

Они уже почти добрались до отеля «Пекин», когда Йойо крикнул:

— Смотри! Красный крест на тридцать восьмом автобусе. Медицинский машина. Взять Май в больница Сиехэ.

Кли кивнул и понес раненую девушку к автобусу, молясь, чтобы врачи спасли ее.

Ники стояла посреди номера, стараясь сосредоточиться на том, что ей предстоит сказать. В Китае воскресенье, восемь пятнадцать утра. В Нью-Йорке еще суббота, семь пятнадцать вечера.

Она держала в руке телефонную трубку и ровно, без пауз говорила в нее «с телевизионной скоростью», как она выражалась. Сенсационный репортаж о событиях, свидетелем которых она была на площади Тяньаньмэнь, подходил к концу.

— Покойный Мао Цзэдун как-то сказал, что винтовка рождает власть. Сегодня Народно-освободительная армия обратила оружие против студентов и гражданского населения. Против невинных людей. Против безоружных людей. Это была настоящая кровавая бойня. И развязана она была по приказу престарелых вождей, отчаянно цепляющихся за свою власть. По-видимому, Мао Цзэдун был прав. По крайней мере, в отношении Китая.

Короткая пауза и заключительные слова:

— Ники Уэллс с пожеланием спокойной ночи из Пекина.

На другом конце провода она услышала голос Майка Фаулера, ведущего студии Эй-ти-эн:

— Спасибо, Ники, за замечательный репортаж из Пекина. А теперь сообщения из Западной Европы…

Ники щелкнула выключателем и взглянула на Арча, который сидел на столе, прижав к уху трубку.

Он улыбнулся, несколько раз кивнул и поднял кулак с задранным вверх большим пальцем. Значит, она свою работу сделала как надо.

Продюсер разговаривал с Джо Спейтом, редактором из аппаратной Эй-ти-эн в Нью-Йорке.

— Спасибо, Джо, — широко улыбнувшись, сказал Арч, — мы вышлем пленку через час. Вы должны получить ее завтра ночью. Хорошо. Чао. — Он повесил трубку и подошел к Ники. — Им понравилось. Ты была просто великолепна!

— Это лучший из твоих пекинских репортажей, — подтвердил Джимми. — Но фильм, который мы только что сняли, еще лучше.

— Присоединяюсь, — согласился Люк.