Помни

— Какая жалость, было бы чудно повидаться… — Анна положила свою руку на руку Ники. — Я скучала по тебе.

— О, Анна, я знаю, я тоже скучала, и я очень виновата перед вами. Я такая… такая невнимательная.

Анна улыбнулась, но промолчала.

— Так, может быть, нам чуть позже вместе выпить кофе? — предложил Филип.

— Мы уже почти закончили ужин, а вы только приступаете. — Печально улыбнулась Ники. — Завтра мне вставать ни свет ни заря и ехать в Марсель. Я вылетаю в Париж ранним рейсом.

— C'est dommage[3]. — сказал Филип разочарованно.

Ники любезно попрощалась и вернулась за свой столик.

— Прости, что задержалась дольше, чем думала.

— Кто они?

— Друзья-англичане.

— Эта дама тебе родственница?

— Нет. А почему ты спрашиваешь? — Ники озадаченно нахмурилась.

— Вы похожи. Светлые волосы, голубые глаза, да и черты лица имеют нечто общее.

— Неужели? — быстро переспросила Ники, с ходу отметая подобное предположение.

— Они здесь отдыхают?

Ники кивнула.

— Гостят у друзей в Тарасконе.

— Многие англичане нынче обзавелись здесь домами, точно так же, как и состоятельные парижане. Прованс становится популярен. Надеюсь, что его не заполонят толстосумы и прочая «шикарная» публика.

— Я понимаю тебя, — сказала Ники. — Они и в самом деле могут все испортить.

Кли ждал, что Ники расскажет о своих друзьях, но она не промолвила больше ни слова, лишь время от времени потягивала вино. Наконец Кли нарушил молчание:

— Попросить, чтобы принесли десерт? Я забыл его заказать, когда мы сидели на террасе, блинчики — их коронный номер.

— Нет, спасибо. Ничего не надо, Кли. Только кофе.

— Ну тогда и мне кофе. — Кли сделал заказ и некоторое время сидел, изучая Ники. Не понимая, в чем дело, он чувствовал в ней внезапную перемену. На первый взгляд ничего особенного не произошло. И все же что-то было не так.

Убежденный, что английская чета отчасти тому причиной, он сказал:

— Эта женщина была так внимательна к тебе, Ники. Ты ей явно не безразлична.

— Верно.

— Кто они такие? Я имею в виду, как их зовут?

— Филип и Анна.

— Чем занимается он?

— Большой человек на Уайтхолле, в министерстве иностранных дел. Не знаю точно.

— А как ты с ними познакомилась? — продолжал допытываться Кли.

— Через родителей. Мы встретились у моих родителей. Отец и Филип знакомы несколько лет. Но почему они так тебя занимают?

Кли пожал плечами.

— Сам толком не знаю, за исключением того, что вы с Анной похожи и что ты, по-видимому, питаешь к ней самые глубокие чувства.

— Да, в некотором смысле так оно и есть.

Подали кофе. Подошел официант, подававший вино, и спросил, не пожелают ли они заказать коньяк или что-нибудь из послеобеденных напитков.

— Нет, спасибо, — ответил Кли.

Когда они остались одни, Ники шепнула ему.

— Я тебе еще не говорила, что собираюсь осенью сделать новый фильм? Хочу назвать его «Десятилетие разрушения», хотя, если честно, Арчу такое название не совсем по вкусу. Но я буду сражаться до последнего.

— О чем фильм? — с интересом спросил Кли. — Представь, что я ничего не знаю. Он о последних войнах, восстаниях, революциях?

— Более-менее. Так я собираюсь начать фильм, но доведу его вплоть до девяностых годов и попытаюсь предсказать грядущие события. Время, о котором пойдет речь — с девяностого по двухтысячный год. Это и есть десятилетие разрушения.

— Но почему Арчу не нравится название?

— Ему-то оно нравится, но он думает, что компания станет возражать, сочтет его слишком мрачным.

— Не лишено основания. И все же ты не последняя фигура на телевидении, твое мнение имеет определенный вес.

— То-то и оно, что «определенный». Вот такусенький. — Ники почти соединила большой и указательный пальцы. — Ты не знаешь, что такое телекомпании.

— Я-то думал, что ты собираешься делать фильм о детях-солдатах, тех мальчишках, что мы видели в Камбодже, Иране да и по всему свету, — сказал Кли. — О детишках, которые палят из автоматов ради своих правительств.

— Будет фильм и об этом, только следующей весной.

Они еще некоторое время обсуждали работы Ники, после чего Кли решил, что, возможно, перемена в ее настроении ему просто почудилась. Она снова стала самой собой.

Чуть позже, когда они уходили, Ники вынуждена была остановиться у столика англичан и познакомить их с Кли.

Анна улыбнулась, пожимая Кли руку, и он подумал, что она одна из самых красивых женщин, которых ему доводилось встречать. А еще он понял, что она вовсе не похожа на Ники — просто у нее такие же светлые волосы.

— Филип, это Кли, — сказала Ники, и Кли отпустил руку Анны, чтобы поприветствовать ее супруга.

— Как жаль, что вы не сможете навестить нас в Тарасконе, — с сожалением произнесла Анна. — Надеюсь, мы когда-нибудь еще увидимся.

— Я тоже надеюсь, — ответил Кли.

— Желаю вам работать с тем же успехом, что и до сих пор, — сказал Филип. — Я большой почитатель вашего таланта и ваших выдающихся работ.

— Спасибо, — поблагодарил Кли. Он уже собирался предложить Анне и Филипу встретиться на террасе чуть позже и что-нибудь выпить в завершение ужина, но Ники крепко взяла его за руку и потянула прочь.