Помни

— Чарльз хотел открыть филиал своей компании в Нью-Йорке и жить все время здесь, за исключением поездок в Европу для закупок вина. И еще он собирался держать контору и квартиру в Лондоне. Нам бы пришлось, образно говоря, оседлать Атлантику.

— Ясно. С Кли немного сложнее, раз у него фотоагентство в Париже. Хотя, если подумать, почему бы ему не открыть филиал «Имиджа» в Нью-Йорке, а? Или вообще переселиться сюда?

— Все возможно, — согласилась Ники, пожав плечами. — Вот только захочет ли Кли?

Арч кивнул. Еще несколько вопросов готовы были сорваться у него с языка, но он решил повременить. Ничего, всему свое время.

Устроившись поудобнее в углу дивана, он заметил:

— Кли сказал мне до отъезда в Париж, что в сентябре ты собираешься погостить у него на ферме. Рад был это слышать, дорогая. Ты не слишком часто устраивала себе отпуск за последние несколько лет.

Ники пожала ему руку.

— Спасибо. Ты так добр.

— Я волнуюсь за тебя, — признался Арч с легкой улыбкой. — Чертовски. — Потом взглянул на часы и воскликнул: — Давно пора обедать! Я заказал столик в твоем любимом заведении «Четыре времени года». Давай собирайся, пошли. По дороге отдадим сценарий Хилди, пусть отправит в перепечатку.

Они поднялись.

— Я занесу его сама, Арч, — сказала Ники. — Мне все равно возвращаться к себе за сумкой и прочим. — Взяв папку со стола, она добавила: — Если я тебе сегодня больше не нужна, то остаток дня я посвящу себе.

— Наконец-то ты берешься за ум, а то все работаешь как проклятая.

— Мои дорогие родители твердят то же самое, — усмехнулась Ники. — Не желают помнить, что много лет назад сами подали мне дурной пример, да и теперь ведут себя не лучше.

— Кстати, о родителях. Разведка донесла, что они в восторге от Кли, точно так же, как он от тебя.

— Разведка? Какая еще разведка?! Тебе что, Кли об этом сказал?

Арч рассмеялся.

— Вообще-то это правда, они прекрасно ладили, когда мы гостили у них в Коннектикуте, работая над его альбомом. Они считают, что он — чудо.

Арч снова рассмеялся и добавил:

— Я уже говорил тебе и скажу еще раз — Кли нравится всем без исключения.

— Ну мне-то мог бы этого не говорить. — Ники заторопилась к двери. — Пойду захвачу вещи и предупрежу Аннетт, что после обеда меня не будет. Встречаемся у лифта. Идет?

— Идет. Минут через пять.

18

После обеда в «Четырех временах года» Ники отправилась за покупками в «Бергдорф Гудман». Там она приобрела несколько пар хлопчатобумажных брюк, рубашки и три летних платья — для отпуска в Провансе.

Потом она не торопясь отправилась пешком к себе домой в Саттон-Плейс, откуда открывался вид на Ист-Ривер и центральную часть Манхэттена.

День был душный и жаркий, под сорок градусов, и, хотя на ней был всего лишь легкий костюм, скоро он стал мокрым и липким. Добравшись наконец до своего дома, она с наслаждением ступила в прохладный сумрачный вестибюль.

Забрав почту, она поднялась в свою просторную, полную воздуха и света квартиру на верхнем этаже. Горничная Гертруда, приходившая сюда каждый день, независимо оттого, была ли Ники в отъезде или нет, опустила жалюзи на окнах и на весь день включила кондиционер. В квартире было сумрачно и прохладно, и Ники почувствовала облегчение после долгой прогулки по бурлящим, пышущим жаром улицам Манхэттена.

Она кинула сумки с покупками на пол в спальне, стены которой были цвета морской волны, в тон ковру и французской мебели в стиле «кантри», и прошла через просторную прихожую на кухню. Там она вытащила из холодильника бутылку содовой, налила полный стакан, жадно отпила и вернулась с ним обратно в спальню. Скинув элегантный черно-белый костюм и повесив его в большой встроенный шкаф, Ники облачилась в один из просторных хлопковых халатов, привезенных из Марокко несколько лет тому назад.

Через несколько минут она уже сидела за рабочим столом в заставленном книгами кабинете. Из окна открывался замечательный вид на реку, «Эмпайр стэйт билдинг», здание корпорации «Крайслер» и другие небоскребы, протянувшиеся от центра острова Манхэттен до двух башен-близнецов на самом его краю.

Сделав большой глоток, Ники посмотрела на часы, стоявшие на викторианском бюро, и с удивлением обнаружила, что уже шесть вечера. На лежавшей перед ней папке было написано: «Дети пекинской весны». Ники открыла ее и просмотрела первые страницы предисловия для книги Кли. Аннетт, ее секретарша, отправила текст с курьером в Париж несколько дней назад, а сегодня рано утром Кли позвонил ей и сказал, что все замечательно и предисловие ему очень понравилось. Ники обрадовалась, что он доволен и не стал возражать против объема. Предисловие заняло пятьдесят машинописных страниц. Кли сказал, что оно получилось компактным и выразительным.

— Лучше коротко и ясно, чем длинно и невнятно, — добавил он, прежде чем положить трубку.