Помни о микротанцорах

Закон о темпоральном шоке был принят в большинстве стран. Тюрьмы всегда и везде были переполнены, а содержание в тюрьмах не только унижало человека, но и воспитывало в нем преступные наклонности. Когда человек, отсидевший большой срок, выходил на волю, он обычно становился гораздо опаснее для общества и людей. В тюрьме он заводил преступные связи, вырабатывал преступные привычки, учился жить преступной жизнью. Кроме того, длительное содержание в тюрьме влетало в копеечку. После принятия закона о темпоральном шоке, каждому, получившему больше года, предлагали выбор: тюрьма или темпоральный шок. Восемь лет тюрьмы заменялись шестнадцатью годами темпорального шока. Вместо того, чтобы отсиживать восемь лет, человек мог просто сразу состариться на шестнадцать, отсидеть три «дисциплинарных» месяца и выйти на свободу. Причем выбор всегда был добровольным.

– Сейчас вам сорок один, – продолжал Реник, – после исполнения приговора станет семьдесят три. Или шестьдесят пять, если вы решите все же восемь отсидеть в тюрьме.

– Я не хочу в тюрьму. Я бы могла…

– Если вы мне предложите взятку в сорок миллионов долларов, я все равно ничего не смогу сделать.

– У меня больше никогда не будет мужчины?

– Разве что кто-то соблазнится дряхлой старушкой с сорока миллионами.

Обязательно соблазнится.

– Это не то. Я хочу мужчину сейчас. По-настоящему и в последний раз.

– Вам так нравятся мужчины?

– Я их ненавижу, – сказала Барбара, – я их так ненавижу, что эта ненависть внутри меня как будто расплавленный металл. Мужчины создали это мир для себя, они управляют в нем, а нам всего лишь позволяют здесь жить. Мы всегда были мужскими рабынями, рабынями этого подлого, жестокого и самодовольного зверя – мужчины. Но когда-нибудь все изменится.

– Вот как? – ухмыльнулся Реник. – Изменится?

– Конечно. Я организовала общество свободных женщин – общество ревностных борцов за женское дело. Сейчас членский билет РБЗЖД имеют двести три человека, причем трое из них – мужчины. Но наши мужчины не похожи на вас. Это общество растет. Новые женщины звонят нам каждый день. Но мы не берем кого попало. Мы хотим, чтобы каждая доказала свою верность делом.

– Вы зарегестрированы? – спросил Реник.

– Нет пока.

– Тогда это имеет не больше значения, чем девичья вечеринка.

Реник сидел на скамейке в сквере. Современные психологи доказали, что продуктивно думать наш мозг может только на лоне природы. Хорошо отдыхать – тоже. Поэтому современные города наполовину состояли из парков, скверов и садов. Университетские городки – вообще на три четверти. Обучение старались вести на свежем воздухе. Деловые люди заключали сделки не в барах, ресторанах или отвратительно ненатуральных офисах, а в парках, под аккомпанимент тихого шелеста листьев. Для этого ставились специальные столики, обычно в окружении зонтичных рябин, согнутых под тяжестью огромных гроздьев. Итак, Реник сидел в сквере.

По аллейке шла демонстрация детей с зелеными флажками. Детки были совсем маленькими, трех или четырехлетними. Они шли с серьезными лицами, подняв флажки над головой. Девочки махали флажками, изображая танец. Очередная детская демонстрация в поддержку экологии. Воспитатели, одетые в зеленую форму, несут плакат: «Нет вырубке лесов Амазонии! Смерть поджигателям леса!»

А быстро же они откликнулись, – подумал Реник. – детские сады всегда первыми исполняют просьбы государства, порой еще до того, как эти просьбы прозвучат. Только три дня назад в Амазонии ликвидировали банду, которая делала вырубки, продавала натуральную древесину, и маскировала оставшиеся поляны с помощью огня. В современном мире это дикое преступление. И детки уже это понимают. Молодцы.

Реник пришел в сквер, чтобы подумать о танцующих людях. Большой город уже полон слухами. Город просыпается, город теряет покой. Каждый день ловят одного или двух танцующих. Но почему «ловят»? – находят. Сейчас их уже не доставляют в генетическую полицию – их везут прямым ходом в четырнадцатую больницу, в закрытое отделение, передназначенное для жертв генетических терактов. Больше недели танцующие не живут. Их конечности продолжают дергаться до последних минут. И уже в эти последние минуты сквозь кожу их тел начинают пробиваться первые ростки растения-убийцы. Сколько из нас заражено? Каждый сотый? Каждый десятый? Каждый? Никто не знает ответа.

Но заражен не только город. Новой болезнью заражены все города и все страны. Одного танцующего обнаружили в антарктических поселениях и двух – на лунной станции «Селениус-4». В каждом большом городе, на каждом континенте, каждый день появляются танцующие люди. Если эпидемия будет идти с такой скоростью, то через несколько лет вымрут все. И что особенно странно и ужасно – болезнь охватила человечество РАВНОМЕРНО – значит, источник болезни есть в любом месте планеты. Значит, спрятаться негде.

Пока эта информация держится в секрете. Но прийдет время – и она просочится. Тогда начнется паника. Впрочем, служба психологического контроля наверняка изобретет простую и понятную дезинформацию, чтобы успокоить население.