Помни Рубена. Перпетуя, или Привычка к несчастью

Подумать только, Эссола продолжал учиться в Фор-Негре, хотя и без того уже получил какой-то удивительный диплом, выдержав экзамен на степень бакалавра, и Перпетуя не горевала о том, что никогда не видится с ним, она благодарила провидение уже за то, что брат существует. Да и могла ли юная школьница думать иначе? Ведь случилось чудо: пришла независимость, и отныне, казалось, все дороги были открыты. Ей грезилось, что ее брат получит вскоре пост, который наделит его могуществом, недоступным до той поры ни одному африканцу. Возможно даже, он будет разъезжать в огромном автомобиле с шофером в форменной фуражке и куртке с эполетами. Затаив дыхание, она ждала свершения чуда. Она часто всматривалась вдаль, разглядывая дорогу, которая вела в Ойоло, ведь именно там, думалось ей, проходит путь в столицу.

Однако шли недели, и туман неясных мечтаний постепенно рассеивался, тем более что наперекор всеобщим ожиданиям Мария принялась чернить своего собственного сына — человека, бывшего до той поры гордостью всей округи. Она находила странное удовольствие в мрачных предсказаниях относительно будущего Эссолы. В его оценке, уверяла она, ошибались все без исключения, но для нее, матери, ее дитя — открытая книга. Слишком уж все восхваляли прозорливость и упорство Эссолы — эти две добродетели, заставившие его избрать путь, истинную цену которому тогда еще мало кто знал, и подвигавшие его вперед на этом пути, несмотря на всевозможные препятствия, так что в конце концов он оставил далеко позади своих товарищей. Слишком уж все восторгались легкостью, с какой ему доставались дипломы. Никто и не думал доискиваться, откуда у него взялось этакое вдохновение, а Мария знала, всегда знала. Это у него от дьявола! Не кто иной, как дьявол, внушал Эссоле это проклятое упрямство, толкал его все вперед и вперед, заставляя не останавливаться на достигнутом и страстно стремиться к чему-то новому. А уж если человек ступил в незнакомую страну, как тут избежать погибели? Неприступная скала гордыни зиждется на несчастье, и надежда разбивается в роковой пропасти, подобно невинному младенцу (как и большинство ее соотечественников, Мария поддавалась евангелическим разглагольствованиям сменявших друг друга миссионеров, исповедовала то протестантскую, то католическую веру; в тот момент она причисляла себя к сторонникам католической церкви, а стало быть, и папы римского, однако ей еще случалось прибегать в разговорах к мрачным библейским образам, как это принято у последователей Реформации).

— Ну вот, теперь он связался со смутьянами, — поверяла мать свои мысли Перпетуе. — Какой толк впутываться в политику? К чему все это? Станешь бороться с властями, не минуешь беды. Зачем перечить тем, кого всевышний поставил над нами?

Перпетуя не отступила перед обрушившимся на нее потоком материнских наставлений, и защитой ей служила любовь к школе, привязанность к учителям и подругам, к сестре Эрнестине из монастыря Гроба господня и доктору Делестран, хотя тем самым она оскорбляла чувства матери, старой малограмотной африканки, ибо в ее глазах поведение дочери нарушало естественный порядок вещей: школа для женщины не более чем забава, навязанная современной модой и нравами, а вовсе не прочный фундамент, на котором можно строить свою жизнь. Именно в то время Катри стала свидетельницей скрытой борьбы между воинственно настроенной, готовой в любую минуту на язвительный выпад матерью и Перпетуей, хрупкой девочкой, для которой единственным средством борьбы стало пассивное сопротивление. Катри не раз приходилось выслушивать горькие сетования Марии.

— Я так боюсь за Перпетую, — говорила мать, когда после каникул девочка возвращалась в Нгва-Экелё. — Девчонка приводит меня в отчаяние своим увлечением книжками и школой, а тут еще эта женщина-врач! Что за странные идеи, и это у нашей-то девочки! Я не уверена, что мне доведется когда-нибудь нянчить внука, а ведь почти у всех женщин в моем возрасте уже есть внуки. Чем же я прогневила бога? Знаешь, кого она мне все больше и больше напоминает? Своего брата Эссолу. Как ты думаешь, не бросит ли и она меня в один прекрасный день? Вдруг возьмет да и уедет?