Помни войну

Современнейший броненосный фрегат, получивший три пробоины в правом борту, по рассказам местных жителей-абхазцев, сел к утру «как птица — одним носом над водой, другим под водой». Лишь небольшая глубина (около пяти саженей) спасла огромный корабль от верной гибели.

Туркам с большим трудом удалось на четвертый день кое-как заделать пробоины и откачать из трюмов большую часть поступившей в них забортной воды. Броненосец приподнялся из воды и встал на ровный киль. После этого «Ассари-Шевкет» взяли на буксир и увели восвояси. Поставленный на основательный ремонт в Стамбуле, он надолго выбыл из состава султанских морских сил.

Турки упорно скрывали, что их броненосный корвет «Ассари-Шевкет» подвергся ночному нападению русских и получил значительные повреждения. Позже, будучи после окончания войны в Константинополе, Макаров проведет в турецкой столице специальное расследование и убедительно докажет факт сильных повреждений броненосного корабля во время атаки на Сухумский рейд. И подтвердит, что войну султанский флот заканчивал, не имея в строю «Ассари-Шевкета».

После нападения на броненосец минные катера без приключений вернулись в ночи на свою плавучую базу. На «Константине» хорошо слышали три прозвучавших взрыва. Поэтому восторгу у его экипажа не было предела. Командир парохода после третьего взрыва заметил:

— Ну, теперь я полагаю, что броненосец потоплен с надежностью. Точно потоплен. Ждем, братцы, четвертый удар...

Последним подошел «Минер», за судьбу которого Макаров стал уже беспокоиться. Его командир лейтенант Писа-ревский находился в бессознательном состоянии. Как выяснилось, катер после подрыва своей мины сцепился с турецкой гребной шлюпкой, стоявшей у борта броненосца. Произошла горячая рукопашная схватка, в которой «османы» и русские палили друг в друга из ружей и пистолетов.

Один из турецких гребцов ударил офицера веслом по голове и попытался столкнуть его в воду. Но моряки минного катера, пустив в ход ружейные приклады, отбили своего командира. Рукопашная схватка под бортом у садящегося в воду броненосца закончилась в пользу экипажа «Минера»...

7 сентября 1877 года лейтенант Макаров за успешное нападение на неприятельский броненосный фрегат «Ассари-Шевкет», гордость флота султанской Турции, получил целый букет наград. Ими стали орден Святого великомученика и победоносца Георгия 4-й степени, второе Золотое оружие — морской офицерский кортик с надписью «За храбрость» и производство в капитан-лейтенанты.

Так Степан Осипович Макаров стал Георгиевским кавалером. Теперь он имел заслуженную славу героя Русско-турецкой войны 1877-1878 годов, которая еще не закончилась.

Сухумское дело имело в этой войне неожиданные последствия. Командующему турецким флотом англичанину Гобарт-паше пришлось предстать перед султаном. Разговор для британца велся в нелицеприятных тонах:

— Паша, перед поступлением ко мне на службу ты обещал напасть на русский порт Одессу, бомбардировать ее и разгромить.

— Ваше сиятельство, русская армия слишком быстро перешла Дунай, и потеря Одессы для нас мало значила. Пришлось менять планы в сторону кавказских операций.

— Тогда почему мой флот броненосцев не помог нашим десантным войскам одержать победу в Абхазии?

— Мы долго держались в море у Сухума, но нам пришлось отойти от него к проливам, поближе к вашей столице Стамбулу.

— Почему вы лишили мои войска в Абхазии поддержки с моря?

— У русских появился новый корабль. Совсем необычный. Он носит на себе несколько быстроходных катеров, которые вооружены минами. Нападения совершаются только ночью, и вашему сиятельству известно, что несколько наших броненосцев было подорвано.

— Что еще вы можете сказать в оправдание своей бездеятельности, Гобарт-паша?

— Броненосцам вашего сиятельства пришлось отойти от берегов кавказских к берегам Анатолии и к проливам еще и по той причине, что противник начал совершать крейсерские походы. Потоплено немало купеческих судов с грузами для армии.

— Что же в ответ готовит флот Османской Порты?

— Рейд всей броненосной эскадрой в сердце Черного моря. Устроим облаву на русские крейсера и их минный пароход.

— Я хотел бы видеть трофеи моего флота. Русских пленных моряков надо показать на стамбульских базарах. А то из-за неудач среди городской черни началось брожение. Оно грозит перекинуться на ополчение, а там и на армейские полки.

— Ваше сиятельство, вверенный вами мне броненосный флот сделает все возможное и невозможное...

Этот разговор в загородном султанском дворце не стал большим секретом для многочисленных европейских журналистов, аккредитованных по случаю большой войны на Балканах в турецкой столице. Один из них, корреспондент самой тиражной английской газеты «Таймс», писал из Эрекли (Пендеракли) в своей статье о соотечественнике Гобарт-паше буквально следующее:

«...По всей вероятности, в скором времени мир услышит о совершении какого-либо смелого подвига, потому что доблестный адмирал никоим образом не предполагает удовольствоваться жалкими лаврами своих предшественников».