Помнят польские паны. Прелюдия

А вот вызов к комбригу Кривошееву и его приказ о назначении меня заместителем командира роты, отправляемой «для выполнения боевого задания», стал для меня полной неожиданностью. Воевал-то я в жарком Афганистане, а не в карельских лесах. Но, кажется, именно я оказался наиболее подходящим по наличию боевого опыта и воинскому званию, чтобы занять эту должность…

Дождётся ли Инна, пока я вернусь с фронта? Всё-таки «притёрлись» мы с ней друг к другу, и очень не хотелось бы снова начинать личную жизнь с полного нуля.

Фрагмент 22

43

Глава постоянного представительства СССР в Германии Алексей Фёдорович Мерекалов, 25 ноября 1939 года

Советское постпредство в Берлине эвакуировалось из германской столицы вместе с дипломатическими представительствами других стран, уже когда польские войска завершали охват города.

Всё произошло очень стремительно, поскольку от захваченной ранее поляками Померании, откуда ринулись польские танковые, механизированные и конные дивизии, до Берлина всего около ста километров, и немецкие войсковые части вместе с фрайкором не смогли оказать им серьёзного сопротивления. И если польское Министерство иностранных дел разослало коллегам из других стран ноты с предложениями вывести посольства из Берлина, то в наш Наркомат иностранных дел подобного документа не поступало. И я, узнав о том, что дипломаты других стран готовятся уехать, обратился с соответствующим запросом в Москву. В результате приказ о подготовке к эвакуации пришёл к нам только к вечеру 3 сентября, когда Берлин уже пережил несколько польских авианалётов.

Первым делом, мы отправили в Любек, откуда предполагалось морем вывезти их в Советский Союз, семьи дипломатов. Но к этому времени в проливе Катедринне разыгралось крупное морское сражение, и планы пришлось поменять: эвакуация семей должна была состояться уже из Копенгагена.

К тому моменту, когда сотрудники постоянного представительства закончили уничтожение секретных документов, правительство фон Браухича уже покинуло Берлин, а иностранным дипломатам было предложено перенести посольства в Киль, «временную столицу» Германии, отражающей польскую агрессию. И мы небольшой колонной (к каждому автомобилю, включая автобусы, был прикреплён флажок СССР, хорошо заметный издалека), двинулись в путь по дороге на Гамбург. Едва ли не последними из коллег-дипломатов.

Несмотря на то, что мы обозначили государственную принадлежность колонны, недалеко от Ораниенбурга, она была обстреляна польским самолётом-бипланом. Причём, пилот заходил в атаку на небольшой высоте и не мог не видеть флажков. К счастью, никто из сотрудников постпредства не пострадал, мы отделались лишь несколькими пулевыми пробоинами в автомобилях.

Конечно, новое правительство Германии, состоящее из националистов и даже фашистов, сложно назвать дружественным Советскому Союзу, но оно более или менее придерживалось норм дипломатического права и Гаванских конвенций, так что препятствий в организации диппредставительства в Киле нам не чинило. А мне пришлось заниматься налаживанием его работы «на пустом месте».

Военные действия, тем временем, бушевали уже на большей части страны нашего пребывания. Более или менее спокойной была обстановка лишь здесь, на северо-западе, поскольку польские войска, предназначенные для продвижения в этом направлении, завязли в штурме Берлина, огромного города, население которого оказывало ожесточённое сопротивление оккупантам.

Этот штурм затянулся на целых полтора месяца и стоил полякам огромных потерь, несмотря на то, что им, преимущественно, противостояли плоховооружённые гражданские лица. И пока против них не применили авиацию, тяжёлую артиллерию, а потом ещё и отравляющие газы, сломить оборону не удалось.

О применении отравляющих газов сообщили любительские радиостанции, работающие в Берлине, но Лига Наций в ответ на обращение германского правительства, под давлением Великобритании и Франции отделалось совершенно беззубым осуждением Польши и пообещала расследовать «инцидент», когда это станет возможным. А два подстрекателя этой войны, вырастившие польского империалистического монстра, и вовсе отделались заявлениями «с выражением озабоченности». Когда же фон Браухич пообещал ответить полякам той же картой, Лондон пригрозил тем, что любое использование отравляющих газов Германией, которой запрещено иметь такое оружие, приведёт к вступлению Британии в войну на стороне Польши. И газовым атакам на германские города.

Паника, вызванная этим демаршем, охватила, пожалуй, всю страну. Купить противогаз стало невозможно даже за большие деньги, и мне пришлось обращаться в НКИД с просьбой доставить необходимое количество противогазов дипломатической почтой через Швецию. Так что с определённого момента противогазная сумка превратилась у нас в неотъемлемый предмет гардероба.