Помню

Я подошёл к месту падения и ахнул. Ещё вчера накатанная полевая дорога была срезана бульдозером так, что образовался трамплин высотой сантиметров сорок. ГАЗ-63 с высоким клиренсом перевернулся при скорости движения тридцать-сорок километров в час. Как я тогда затянул ручной тормоз, я не знаю и сегодня. Газик стоял в десяти метрах от пропасти, цистерна не сдвинулась, и лишь брусья поломались, приняв на себя удар. Высота пропасти была метров двадцать. Внизу находился источник воды. Ехал бы я со скоростью более высокой, я не уверен, что нашёл бы себя и солдат. Мы поблагодарили людей за помощь. Спустились к источнику и, набрав воды, вернулись в расположение полка. Тут же я направился доложить командиру о том, что произошло. Он поинтересовался здоровьем солдат и попросил нас написать рапорт о случившемся и причине аварии. Рапорт я подал и твёрдо знал, что командир так просто аварию не оставит. Кто-то поплатится за проделанную работу. Чуть позднее командир взял с собой врача и отправился в больницу, где находился солдат.

Манёвры 1958 года закончились. Всё стало возвращаться к нормальной войсковой жизни. Трагедией этого года была смерть командира – полковника Новикова. Ему было всего сорок два года, когда инфаркт остановил его сердце. Весть о смерти командира мигом облетела не только Тбилиси, но и все близлежащие колхозы, совхозы, деревни и сёла. Как личность он всем помогал и всех любил. За свою недлительную, но довольно насыщенную службу я не встречал командиров, подобных Новикову. В нём было столько положительных качеств, что даже что-нибудь отрицательное не замечалось, ибо оно было мизерным. Детей у семь Новикова не было, но каждому молодому солдату они уделяли очень много тепла и ласки, внимания и любви. Полковник был очень требователен как к себе, так и к подчинённым, но это никогда, никогда не мешало ему быть солдатам командиром и отцом.

Похороны командира собрали тысячи людей. Движение в городе во время похорон было остановлено. Длинная-длинная колона медленно двигалась через город к кладбищу. Оркестр полка, провожая командира в последний путь, исполнял грустную музыку Бетховена. Солдат невозможно было остановить. На постах в карауле осталось по одному солдату. Все хотели присутствовать на похоронах, и казалось, что весь город отметился в этом похоронном шествии.

Но, увы, присутствовали не все. Это был командир дивизии. Позднее мы узнали истинную причину смерти полковника Новикова. Не любивший нашего командира, на разборе прошедших манёвров комдив незаслуженно проводил систематические нападки, обвиняя Новикова в неправильных действиях. Будучи человеком очень чувствительным, полковник не смог перенести несправедливых обвинений и оскорблений и, как результат, ушёл.

Ушёл командир, но в памяти моей он навсегда остался как хороший человек, отличный командир, как человек, умевший смотреть вперёд и видеть будущее, исключительно честный. Он проделал в полку революцию, очистив его нутро от грязи и нечисти.

Через пару месяцев прислали нового командира, который учился в академии вместе с комдивом. Сработала протекция, но кто-то долго не хотел его утверждать. Поведение нового командира насторожило весь офицерский состав, а позднее посыпались рапорты об увольнении. Двадцать четыре рапорта легли на стол нового командира. Каждого вызывали на собеседование и обвиняли в саботаже. На глазах у офицеров рвали их рапорты. Процедура уговоров длилась много времени, и были такие, которые сломались. Начальник разведки полка Кудреванов Василий, Анфимов Лев и я решили бороться до конца. Кудреванов ушёл первым, за ним через полгода ушёл Лев Анфимов, а я сумел уйти спустя полтора года. Решил я поступить в университет на юридический факультет, но новый командир и слушать не желал об этом и не дал мне разрешения. Я не остановился на этом, искал другие пути для поступления и наконец нашёл. Нашёл на свадьбе дочери командира полка связи, где я пел в составе оркестра. Это выступление было инициативой Анатолия. И вот так, в восемнадцати километрах от Тбилиси, в курортном городке Коджори, сыграли свадьбу, а я возвратился домой с бланком – разрешением на поступление в университет. Я подал документы и был единственным офицером, принявшим участие во вступительных экзаменах, которые ухитрялся сдавать, отыскивая разные пути добраться до университета в рабочее время. Мне очень много помогал начальник штаба – полковник Осипов. Он посылал меня в нужный для меня день или патрулировать, или в какую-нибудь поездку. Однажды я приехал на экзамен на бензовозе. Громадное ему спасибо. Он навсегда остался в памяти моей как светлая личность.

В один прекрасный день я нашёл свою фамилию в списках прошедших вступительные экзамены и был зачислен на юридический факультет Тбилисского университета. Начался первый семестр. Я уходил рано утром, чтоб меня не видели. Я понимал, что долго это продолжаться не могло.