Помочь можно живым (сборник)

— Об этом думали, — сказал Лесли. — Но датчики камер начинают съемку при появлении любого живого существа, обладающего тепловым излучением, а там часто бывают рыбаки, в тех местах бродят лошади. Кстати, это запутывает дело. Мы обыскивали берег, на десятке квадратных миль копошились оперативники. Там негде спрятаться — нет никаких пещер, нет леса. Обитай там гипотетический хищник — непременно пострадали бы рыбаки или лошади. Но получается, что никого там нет…

— И тем не менее вы даете мне пистолет.

— Я не могу вовсе ничего не делать, — сказал Лесли, и горькая усмешка на мгновение сделала его лицо по-детски беспомощным, незащищенным. — И о вашей безопасности следует подумать…

— Вы живете здесь все эти пять дней?

— Да, — сказал Лесли. — Под видом туриста сюда внедрен еще один наш человек — вот, посмотрите, — он протянул фотографию. — Он будет знать о вас.

— Ловко вы зачислили меня в сотрудники. Специальный констебль Савин — звучит…

— Кон, разве я вас принуждал или вербовал? Савин сосредоточенно рассматривал пистолет.

— Я могу чем-нибудь помочь? — спросил он, не поднимая глаз. — У меня есть знакомые в Интерполе и Международной службе безопасности…

— Думаете, мы быстрее добьемся успеха, если сюда прибудет взвод оперативников, и следствие будет вести не сержант, а майор? Разумеется, мы поставили в известность и Интерпол, и МСБ. Может быть, и их люди тоже здесь. Хотя — не уверен…

— Простите…

— А, не за что… Пейте пиво, пока холодное. — Подавая пример, Лесли взял банку. — Вы верите в чутье, нюх, интуицию?

— В моей работе они играют большую роль, хотя и подводят иногда — например, случай с письмом Мак-Тига…

— Тогда вы меня поймете. — Лесли придвинулся к нему вплотную. — Начальство считает, что не стоит волновать население. Поэтому человек, нашедший тело Мак-Тига, будет молчать о… звере. Местным мы сообщили, что Мак-Тиг убит. Просто убит — без каких-либо подробностей. Но я хожу по улицам, сижу в кабачках, заглядываю людям в глаза и сам ловлю их взгляды, разговариваю о пустяках — и меня не покидает впечатление, что они ЗНАЮТ. Все поголовно. И никогда не расскажут. Допускаю, что все это мне только кажется, бывает такое от бессилия, и тем не менее чутье…

Он переплел длинные сильные пальцы, ссутулился. В углу рта появилась злая складочка. Савину хотелось сказать этому парню что-то хорошее, теплое, но он понимал, что любые слова бесполезны. Нужны были другие слова — конкретные, четкие, несущие информацию, влекущие за собой поступки, дела, результаты…

— Ну, я пошел? — осторожно спросил Савин.

— А знаете что? — Лесли поднял голову. — К вопросу о совпадениях. Как это ни странно, здесь действительно есть свой чудак.

— Да? — больше из вежливости спросил Савин. — Кто такой? И что у него — вечный двигатель? Или пытается подвести научную базу под ангелов?

— Он пытается подвести научную базу под “Летучего Голландца”, — сказал Лесли. — Не знаю подробностей не до него было, да и не интересуюсь я такими. Хотите адрес?

— Давайте, — сказал Савин. — И адрес Гралева-Гролла.

— Вот, держите. Да, а верхом вы умеете ездить?

— Умею.

— Тем лучше. Вы ведь все равно будете мотаться по окрестностям…

— У меня вообще-то машина, но “гарольд” — не для бездорожья.

— Вот видите. Здесь многие держат лошадей, однако советую вам обратиться к Беннигану, хозяину кабачка “Лепрекон”. У него очень хороший конь, сошлитесь на меня. — Лесли вымученно улыбнулся, и его лицо застыло. — Помимо всего прочего — лошадь издали учует зверя…

— До свидания. — Савин быстро встал.

На улице он выругал себя за эту торопливость, но сделанного не воротишь. Ему стало страшно на секунду, правда, не за себя — за Лесли…

Он медленно шагал по безлюдной улочке. Дурацкий пистолет неприятно оттягивал карман, солнце идиллически садилось за далекие горы. Мир вокруг, да и он сам, Савин, — все казалось чем-то нереальным, чьим-то бредово-зыбким сном. Дело тут было не в риске — он рисковал жизнью, когда шел по сельве с экспедицией Хименеса, и чистой случайностью было, что миньокао, ужас болот, осколок юрского периода, уволок в гнилую трясину Пакито, а не его; рисковал жизнью, когда остался в занятом путчистами Санта-Кроче; рисковал жизнью, когда искавшая клады Атауальпы группа угодила под камнепад, потеряла продукты и рацию, и жребий идти в селение за помощью выпал ему, — в те закутанные туманом шаткие овринги… Нет, к риску ему не привыкать. Тогда что же? Эта-история ни на что не похожа — вот что. Ее и быть-то не должно, а она существует, проклятая…

Позвонить в штаб-квартиру? Сюда охотно примчатся двое-трое хватких парней, из тех, кто сдал фильм и болтается без дела в поисках очередного сюжета. И станет гораздо легче.

Нет, не стоит. И не потому, что следует, подобно золотоискателю, держать в секрете свой “карман”, свою жилу. Просить помощи, еще не зная, понадобится ли она, — признак слабости, идущей, к тому же, вразрез с профессиональной этикой. На такое пойти никак нельзя…