Помогайка. Suifenhe. Экзотический детектив (CИ)

Второй реформой было увольнение завхоза. Уволив опытную и знающую женщину, директор заменила ее… штукатуром-маляром. Женщиной, может, и знающей штукатурно-малярное дело в совершенстве, но совсем не понимающей тонкостей школьной жизни. Зато новая завхоз оказалась мастером интриг. Вскоре школа стала похожа на сумасшедший дом. Учителя стали увольняться. Когда началась острая нехватка учителей, завхоз, назовем ее Дашкой, стала замещать учителей на уроках. Нет учителя – зовут в класс Дашку. В Дашке явно чувствовался коктейль цыганской и молдаванской кровей, и очень скоро вся школа почувствовала на себе, что значит не угодить новому завхозу. Два года Калина терпела все, стараясь не обращать внимания на дикие события, творящиеся вокруг нее. Последней каплей стал напряженный разговор с Дашкой. Скандалом это назвать было нельзя, Калина, даже если бы и захотела, не смогла бы поскандалить с наглой бабой!

— Калина, – обратилась однажды после уроков завхоз к учительнице музыки, – что у тебя за свинарник в кабинете?

— Дарья Степановна, — поморщилась в ответ Калина, она не любила фамильярное отношение Дашки к учителям и к себе лично, — вы же не выделили мне уборщицу, хотя получаете за это деньги! Я стараюсь с детьми здесь убирать, но вы же знаете, дети есть дети. И потом, мой урок последний, до меня здесь проводил уроки другой учитель.

— А ты все равно убери, наклонись и убери! Не растаешь, не сахарная!

— Хорошо, Дарья Степановна, сейчас закончу писать в журнале и уберу!

— Меня не интересует твой (последовал непечатный текст) журнал, заполнишь его потом! Я сказала тебе — убери! Я заместитель директора, ты должна меня слушать!

— Какое вы имеете право разговаривать со мной в таком тоне, — побледнела Калина, — я учитель, а не уборщица, у меня диплом о высшем музыкальном образовании!

— Твоим дипломом можно только (последовало грубое слово) подтереть, толку от него! И от тебя толку никакого, вон японцы бесплатно пианино школе подарили, тебе бы пылинки с него сдувать, а ты колотишь по клавишам, что от него к концу года останется?

— Но это же моя работа, как же я детям буду аккомпанировать, если не буду приближаться к пианино!

— И потом, учитель астрономии жаловалась, что громкое пение  твоих детей мешает ей вести урок. Она человек пожилой, заслуженный, ей голосовые связки напрягать нельзя, да и дети отвлекаются!

— Я же просила директора выделить мне отдельный кабинет. Думаете, мне приятно по этажам бегать? Урок с первым классом на первом этаже, а  с третьим классом – на пятом!

— Что? Кабинет тебе отдельный, а (далее последовал  непечатный текст, очень много непечатного текста)...

Калина резко встала, бросила журнал на стол и пошла к директору. Она надеялась объяснить директору ситуацию, но та даже слушать ее не захотела.

— Елена Георгиевна, Дарья Степановна ворвалась ко мне после урока и хотела заставить вместо заполнения журнала мыть пол в классе.

— Ну и помой, знаешь же, у нас проблема с уборщицами!

— А еще она ругалась матом и сказала, что мой диплом надо засунуть кое-куда!

— А ты стерпи, она старше тебя, у нее опыта больше. Стерпи и сделай, так как она просит! А журнал позже заполнишь!

  После этого разговора даже ангельское терпение Калины лопнуло. Она подала заявление об увольнении. Ее никто не задерживал, заявление было подписано с большим удовольствием. И вот теперь Калина брела по школе, в которой проработала столько лет, и искала кабинет социального педагога.