Помоги дышать (СИ)

Чуть приподнявшись на месте, Рей поудобнее устроилась на боку, подперев голову рукой и перекинув пышные локоны на одну сторону.

— Что случилось?

— Это произошло в две тысячи пятом, но началось все задолго до этого. Когда мне было двенадцать. Мы с Казуторой… — Поджав к себе одну ногу, Баджи свесил с колена руку, принимаясь нервно пощелкивать пальцами. Он рассказывал эту историю лишь однажды — в логове Вальгаллы, чтобы заработать себе авторитет в глазах противника и убедить, что он на их стороне. Но одно дело — рассказывать эту историю гопникам с улицы, на которых плевать, и совсем другое — девушке, которая тебе не безразлична. — Мы с Казуторой хотели сделать подарок Майки на день рождения. Он тогда ездил на каком-то всратом мопеде, хоть и был нашим главой. Поэтому Казутора решил забраться ночью в магазин и украсть байк, о котором Майки мечтал. Позвал меня с собой, я согласился. Вот только… вот только мы не знали, что магазин принадлежал Шиничиро — брату Майки. В ту ночь он был там и спалил нас, увидел наши лица. А мы… Что мы? Были малолетними пиздюками, жестко пересрались. Я узнал Шиничиро, но было слишком поздно. Казутора подобрался к нему сзади и ударил по голове… Блять, не помню даже, чем он ударил. Помню лишь то, что было много крови… Шиничиро умер.

— О боже, — пораженно прошептала Рей. Баджи вдруг осознал, что все время до этого избегал смотреть на нее. Аккуратно вскинув на нее взгляд, он ожидал увидеть в ее глазах отвращение или осуждение, но этого не было. Рей смотрела понимающе и с сочувствием. Это придало сил говорить дальше.

Баджи рассказал ей обо всем: о своей борьбе в одиночку против Кисаки и ради Казуторы с Майки, о том, как ему пришлось делать вид, будто он предал друзей, о том, как избивал Чифую в логове Вальгаллы, о битве в Хэллоуин, о ноже, вонзившемся ему в спину… Рей все молча слушала.

— Мне кажется, в тот день я должен был умереть. Если честно, мне даже в какой-то степени хотелось, потому что казалось, будто таким образом я смогу искупить свою вину перед Майки и Казуторой. Но меня спас Такемучи. Не знаю как, но этот парень всегда умел оказываться в нужное время в нужном месте. Рана оказалась глубокой, но не задела жизненно важные органы. Скорая успела приехать вовремя. Я выжил.

— А что стало с Казуторой? — осторожно спросила Рей, подтягивая к груди покрывало. — Я видела его, кажется, что он…

— В порядке?

— Да.

— Он в порядке, насколько это возможно. Конечно, это было нелегко. Понадобилось много времени и общих усилий, чтобы мы смогли отпустить эту ситуацию, простить друг друга, излечить собственные травмы — что моральные, что физические. И конечно, мы больше никогда не будем прежними, но… Но мы и не должны быть. Не после такого. Ты разочарована во мне? — Баджи осторожно взглянул на Рей, боясь ее реакции. Рей удивленно вскинула брови, недоуменно глядя на него. Впервые она видела Баджи таким: без дерзкой бравады и самоуверенной ухмылки. Сейчас перед ней сидел сломленный мальчик, которому пришлось повзрослеть слишком рано из-за тяжелого груза вины и ответсвенности на его плечах.

— Ты правда думал, что я буду осуждать тебя за это? — мягко спросила Рей, крепче сжимая его пальцы. Баджи чуть дернул головой в сторону. — Эй, посмотри на меня. — Он медленно, но послушно повернулся к ней. На дне золотых глаз таились страх и неуверенность. Привстав на постели, Рей подползла ближе к нему и, положив ладонь на щеку, твердо заглянула в лицо. — Ты ведь был ребенком, и у тебя точно не было плохих намерений. К тому же, позже ты едва ли не пожертвовал жизнью, чтобы все исправить.

— Но этого не исправить. Шиничиро мертв, а я — хреновый друг.

— Ты не хреновый друг. Ошибки делают все, но лишь десятки могут признать их, и лишь единицы — приложить все усилия, чтобы исправить. — Можно было физически почувствовать, как после этих слов тело Баджи расслабилось, а груз на его плечах стал чуть легче. Он нежно прильнул к ладони Рей, словно ища в ней так недостающие ему тепло и поддержку. — Я вот тоже однажды подвела своих друзей, но так и не нашла в себе силы, чтобы все исправить. И они меня так и не простили. А твои друзья тебя простили. Это значит, что ты все сделал правильно.

— Что произошло? — спросил Баджи. Чуть отодвинувшись в сторону, Рей поджала колени к груди, обнимая их руками и укладывая поверх голову. На ее ссутулившейся спине четко проступили округлые очертания позвоночника. Неосознанно протянув руку вперед, Баджи легонько пробежался по ним пальцами.

— Нас было четверо, мы дружили с самого детства: я, Хана, Сато и Кио. Ходили вместе в начальную, потом в среднюю, а после и в старшую школу. У нас была общая мечта — переехать в Токио после выпускного, и мы ее исполнили, хоть и поступили в разные университеты. Они были для меня как семья. Вот только Кио… Кио был влюблен в меня, как оказалось, лет с четырнадцати. Я узнала об этом только после того, как начала встречаться с Хиро. Он тоже узнал об этом и запретил мне видеться с друзьями, потому что ревновал.