Помоги дышать (СИ)

Рей непроизвольно вскинула взгляд искрящихся глаз. Тэруко-сан смотрела на нее мягко, с терпкой материнской улыбкой на губах. Ее золотые глаза теплились нежностью и поддержкой. Поразительно — Рей будто смотрела в глаза Кейске. Если приглядеться, то за налетом жизненной мудрости можно было разглядеть былые озорство и дух авантюризма.

— Он не оставил нуждающегося человека в тяжелой ситуации. Защитил того, кто был ему дорог. Вам удалось засадить за решетку этого негодяя — сейчас он расплачивается сполна за все то зло, что натворил, и больше никому не вредит. Теперь нужно усвоить из этой истории урок и отпустить. Потому что вы с ним — больше, чем это.

— О чём вы? — непонимающе нахмурилась Рей, отпивая немного горячего чая и ощущая, как приятное тепло разливается вниз по телу. Тэруко-сан склонила голову набок и улыбнулась, собирая сеточку едва заметных морщинок вокруг глаз.

— Просто оставьте это в прошлом и сфокусируйтесь на том, что есть между вами. В принципе, я уже знаю ответ на этот вопрос, но все же хочу услышать от тебя. Что для тебя значит мой сын?

Рей чуть отвела взгляд, направляя его в сторону спальни, где сейчас прятался Баджи. От одной лишь мысли о нем все внутренности затопило теплом — похлеще, чем от горячего чая. Мечтательно улыбнувшись своим мыслям, она произнесла:

— Если честно, когда все только произошло, я боялась, что буду видеть в Кейске лишь своего спасителя, а он во мне того, кого надо спасать. Вы, наверное, знаете, чем чреваты такие отношения. Созависимость, беспомощность, жертвенность… Но со временем я поняла, что это не так. Да, он спасает меня. Но и я спасаю его. И мы делаем это не ради чего-то, а просто потому, что… потому что любим друг друга. Я понимаю, в нашем возрасте, наверное, рано говорить о таком, но…

— О любви говорить никогда не рано, дочка, — мягко перебила Рей Тэруко-чан. — Мы рождаемся в любви, мы живем в любви, мы отчаянно ищем ее всю жизнь. Если это то, что ты действительно чувствуешь — не бойся говорить об этом. К тому же, вы оба за свои двадцать лет столько пережили, что вместе, что по раздельности. Некоторые взрослые люди за всю жизнь не познают того, что познали вы.

Рей плотно поджала губы, прилагая все усилия, чтобы не разреветься, и посмотрела полным благодарности взглядом на Тэруко-сан. Та перегнулась через стол и взяла ее за руки.

— Кей-чан — самое дорогое в моей жизни. Я всегда думала, что буду крайне ревностно относиться к его будущей избраннице, прямо как мои противные тетушки, что годами изводят своих невесток, — усмехнулась она, покачивая головой. — Но сегодня, когда я увидела тебя… Даже нет, еще раньше — когда я увидела Кей-чана в аэропорту, увидела его светящиеся, наполненные любовью глаза, я сразу поняла, что он встретил кого-то. И уже было неважно кого — до тех пор, пока он так улыбался. Пожалуйста, берегите друг друга.

— Обязательно, — проникновенно ответила Рей, вкладывая в это слово всю искренность, на которую была способна. Тэруко-сан улыбнулась ей:

— И да, отдельное спасибо тебе за то, что приучила этого оболтуса ходить в университет.

Они одновременно рассмеялись — так легко и непринужденно, словно вот уже несколько лет собирались так на кухне, попивая сенчу и обсуждая все на свете.

— Эй, вы чего там хохочете? — раздался недовольный голос Баджи из его комнаты. — Меня небось обсуждаете?

Рей и Тэруко-сан заговорщически переглянулись, принимаясь смеяться еще громче.

— Конечно тебя, Кей-чан, кого еще?

— Ну мам!

— Все, все, не возмущайся. Пошли лучше с нами чай пить.