Помоги родной земле!

«На маленькой лесной полянке тепло и тихо, — пишет фенолог и певец родной природы Л. Федоров. — На самой середине стоит тонкая березка… Возле нашей охотничьей избушки в отрогах Бардымского увала росла вот такая же береза. Кругом глухой ельник, и она, словно заблудившаяся женщина, жалась к человеческому жилью, с опаской посматривая на своих мудрых соседей. Мы с друзьями ее очень берегли, не позволяли себе сделать даже легкого прокола в коре, чтобы напиться весеннего сока. Она нам служила своеобразным ориентиром в сложной жизни природы. Была какая-то неуловимая связь между жором щуки и началом ее зеленения. Как только она начинала рассыпать семена, мы знали, что пора отправляться за брусникой. А когда осенью береза одевалась в золотистый наряд, можно было отправляться караулить на лиственницах глухарей. Через неделю после того, как опадали с нее листья, улетали на юг последние утиные стаи…»

Спутница удачи. Так прозвали белоствольную красавицу геологи, разведчики ископаемых богатств земли. Еще бы: многие известные месторождения полезных ископаемых сделаны в разное время в местности, в названии которой так или иначе присутствует слово «береза». Первое золото на Урале нашли у нынешнего города Березовского Свердловской области, первый газ Сибири — у города Березово в Тюменской области. Первое месторождение железных руд, открытое в Забайкалье, — Березовское, в Нерчинско-Заводском районе Читинской области. Первое месторождение слюды в Карелии — тоже Березовское, в Кемском районе. Оловянное на Дальнем Востоке — Березовское. А в Казахстане даже сразу два месторождения полиметаллов — Березовское и Новоберезовское. Знать, везде росли березы, от того и пошло. Да мало того, геологи считают, что коль «березовское», то непременно «везучее», с большими запасами, с большими перспективами. Как раз, когда город Березовский отмечал свое 225-летие, забойщики 4-й шахты обнаружили редчайший для рудного золота самородок — 660 граммов. Вот она, береза, что творит, куда выводит.

Хочется сказать похвальное слово сосне и лиственнице.

Все избы на Руси возводились из сосны. Легка, духовита, строжется-рубится отменно. На лиственничных сваях, вывезенных через Архангельск, стоит краса-Венеция. Дюжит до сей поры! Крепче дуба лиственница. На ней взрос град Санкт-Петербург. Не чудо ль: под камнем — дерево. То, что крепче камня.

…«Лес для людей», — призывает «Комсомольская правда». Статистика говорит: более десяти миллионов школьников бывает за год в лесу, да столько же народа пользуется его услугами в санаториях и домах отдыха, да еще туристы, охотники. Всего получается 30—40 миллионов человек. А к 2000 году, наверное, до 100 миллионов наберется. Конечно, получается, лес для людей. Но не забыть бы, что он и для зверья всякого, прежде всего для них — бессловесных, четвероногих, пернатых.

А горожанину — зарубить на носу: вести себя в лесу прилично. Не пугать зверей и птиц, не губить зелень. Леса 1-й группы в Свердловской области за короткий срок сократились на одну треть, хотя не рубились. Повинен городской житель. Что он сделал? Играл в волейбол, жег костры. Развлекался! Неконтролируемая деятельность. Результат — так же, на одну треть, сократились и запасы лесов 3-й группы, — рубившихся.

Да. Ресурсы делятся на восстанавливаемые и невосстанавливаемые. Лес — восстанавливаемый ресурс.

— Но почему же в таком случае теперь мы рубим семидесятилетнюю сосну, тогда как наши деды и отцы рубили столетнюю? — задает вопрос журнал «Знание — сила».

Тут приходится вспомнить предостережение крупнейших знатоков: второе поколение лесов, посаженных в чистом виде либо восстанавливаемых самосевом, никогда не ровня первому: больше восприимчивость к болезням, беднее древостой.

Вокруг Свердловска лес вырубается уже в третий раз.