Помолчим?

Ловлю Катин взгляд, пытаясь хоть улыбкой подбодрить, но та в ответ лишь пожимает плечами, давая понять, что нет причин волноваться о ней. Ну, не съест же моя мать её, верно? Конечно же, нет.

Беру уже подготовленный поднос со своей порцией и тарелкой для мелкого, вздыхаю напоследок да все же выхожу из кухни. Понятно, девочкам надо поговорить. Катерина.

— Кать, ты же знаешь репутацию моего сына?

Кивнула, стараясь держать улыбку.

— Ну, он на самом деле выбился из рук. Понимаешь… мы с ним часто ругаемся… да и я никогда не была образцовой матерью для него… Он сильно переживал из-за Рината — его отца, а я… — Она вся обратилась в воспоминания, словно вглядываясь в отрывки прошлого, транслируемые на белой скатерти. Вдруг зажмурилась, тут же опять улыбнувшись. — Но пойми, каким бы трудным он не был, если он искренне тебя полюбит, он не посмотрит ни на одну. — Да, я знаю, всё хорошо. — Я лезу не в свое дело? — Нет, что вы.. — Ты мне кажешься очень хорошей девушкой, Кать. Он говорил тебе что-нибудь про его прошлые серьезные отношения?

Кивнула, не совсем понимая, ради чего говорить об этом.

— Я тогда только забеременела Темочкой и как-то выпустила из виду эту Катю. — Поморщилась. — Ты уж прости.. — Да что вы.. — Тебе, наверное, неприятно? — Нет, ни сколько.. — Разве? — Мама отпила чай. — Он не плохой парень, но.. — Всё в порядке. — Если он тебя обидит, можешь сказать мне, ладно? Уж я ему задам трепку.

Почему-то стало смешно, но все же решаюсь дослушать.

— Знаешь, — Мама до сих пор где-то далеко, словно сейчас вместе с этим тортом уловила что-то давно забытое. Вот, даже сейчас улыбнулась своим воспоминаниям. — Знаешь, я так ждала этот день, когда он приведет тебя… Ты очень милая, Катя… Прости..

Отводит взор, ломанно улыбнувшись.

— Прости, что-то я растрогалась… Я его очень… люблю. Кать, что бы он не думал, понимаешь?

Ладонью закрывает глаза, а я решаюсь встать, бесшумно обогнуть стол и положить руку ей на плечо.

— Он вас тоже очень любит… правда. Вы очень нужны ему, не плачьте..

Едва касается моей ладони, замершей на её плече.

— Ты очень милая девушка… Только люби его, ладно? Не предавай. Я научу тебя чему угодно, хоть супу его любимому, только не предавай его. — Конечно. Не плачьте, ладно?

Всхлипнула, вдруг усмехнувшись.

— Да, едва ли Равиль поймет, что это я тут нюни распустила. — Мигом переменилась, усаживая меня на стул рядом. — Так что, Кать, чем ты занимаешься?

Вот и начался мой рассказ, который изредка комментировался фразами наподобие «Надо Коле сказать, он может устроить к себе» или «Ой, мы с Колей венчались в том соборе»..

И почему-то рука на моей ладони так никуда не ушла, взгляд её серых глаз лучился какой-то добротой, да и сама она внимательно слушала всё, что я успела наговорить. Дорога домой была на удивление пустой. Мне хотелось улыбаться и делиться впечатлениями, но только… Равиль почему-то напряжённо молчал, лишь иногда вспоминая о моем присутствии.

— Что-то случилось? — Всё же не выдержала, пока он доставал пакеты из багажника. — Нет. — Одарил лёгкой улыбкой.

Но разве это «Нет»?

Рав.

«Брось её», «Она тебя не достойна» и «Ты пожалеешь» едва ли тянут на какую-нибудь статью. Надо было сдать её за вандализм, а не играть в святого и всепрощающего. Всю дорогу казалось, что за нами едет такси. Даже теперь кажется, что там за поворотом эта чокнутая. Не, точно нет. Нет же? Не стала бы выслеживать? Едва вздрагиваю и на автомате отвечаю «Нет», сам не понимая на что.

Ладно уж, пакеты сами себя не занесут. Только вот телефон… завибрировал снова.. До последнего игнорирую звонок, но всё же не выдерживаю, когда телефонная трель повторяется. Бросаю пакет на землю, намереваясь послать кого угодно куда угодно… но… но на экране горит Лесин номер.

— Да, Лесь. — Макака, спасай. — Врывается тяжёлое дыхание. — У меня тут… больно..

Мигом запихиваю пакеты обратно, тут же целую Катю в лоб.

— Ты где? Где Никита? — Я дома, Никита к… ай… бабушке… аай… уехал. Скорую… жду.. — Сейчас буду.

Не отключая вызов, что-то произношу Кате, сам не понимая и слова. Целую вновь, задержав ладони на её висках. Срываюсь с места, едва захлопнув багажник.

Катя отходит, давая возможность быстро развернуться по этим чертовым кочкам.

— Эй, ведьма, ты как там? — Да ай… так больно… я аж плачу.. — Ну-ка, говори, что у тебя.. — Равиль… бо-о-ольно.

Сердце вырывается, нога выжимает газ. Светошев в деревне, и что там… мать их..

— Скорая… скорую… ты вызвала? — Да. — Явно из последних сил выревела бестия. — Ты потерпи, Лесечка, только потерпи.. Катерина.

Неуверенно разворачиваюсь в сторону дома. Так и не поняла, что случилось… но кажется, что ничего хорошего. Может, стоило ехать с ним? И чем бы я помогла? Тихо бреду к калитке, пытаясь перестать себя накручивать. Вздрагиваю от окрика позади.

— Ой, девушка, помогите..

Оборачиваюсь, замечая протянутую руку, направленную в мою сторону. Какая-то блондинка едва согнулась, держась за живот.

— Помогите, пожалуйста..

Тут же подбегаю.