Помолвка с чужой судьбой

– Ваш волос в «Бентли» Ракитина и ваши потожировые следы обнаружены там же на правом сиденье. Сравнили их со следами на вашем халатике из больницы, ведь вы его как специально на голое тело надевали – спасибо, помогли экспертам. Опять же ваш волос на палатке Плахотникова. Все это уже среди вещдоков. Наверняка кто-то из задержанных соратников вашего близкого друга Рогожкина даст показания, что вас с Рогожей видели вместе, и вы должны были впустить их в дом, предварительно усыпив или каким-то другим способом нейтрализовав охрану.

– Это все косвенные улики. Я скажу, что была в «Бентайге» прежде, и в какой-то палатке тоже за неделю до этого.

– Но ведь вы Ракитина впервые увидели только сегодня в этом доме?

– Ну да, – кивнула Инна.

– Откуда тогда Николай Николаевич знает, какая у вас татуировка на левом предплечье? И потом: здесь никто не говорил слово «Бентайга». Я один раз произнесла «Бентли». Но, впрочем, это уже не мое дело. Евдокимов разберется, – подытожила Бережная и прислушалась: – Кажется, слышу шаги – Евдокимов с майором Фроловым прибыли вовремя.

И почти сразу после ее слов в комнату заглянули Иван Васильевич и Фролов.

– Добрый вечер, – поздоровался Иван Васильевич, заходя внутрь и обводя взглядом сидящих за столом. – Знакомые все лица! Как будто и не выбирался из больницы.

Он произнес эту фразу и удивился тому, что неожиданно получилось в рифму.

– Ты прямо Грибоедов какой-то! – восхитилась Бережная. – Присаживайся, только сначала на девушку браслетики нацепи.

– О! – удивился Евдокимов, догадавшись, кто перед ним. – А мы-то с ног сбились, – он достал наручники. – Ирина Хриплова, вы задержаны по подозрению…

– Да ради бога! – не дала ему договорить девушка, подставляя запястья. – Надо было тебя еще в больнице… Вот только дурочка-медсестра вмешалась, а так бы бегал за мной, как щенок…

– Да я уж и так побегал, – признался Евдокимов. – Все не мог поверить, что такая тихая и скромная, а пару десятков человек завалила. И это только те убийства, по которым можно что-то доказать.

Иван Васильевич посмотрел на стол.

– Как у вас все тут замечательно! Но у меня, к сожалению, времени в обрез.

– По рюмочке успеете? – предложил Рубцов. – Давай под грибочки, Грибоедов! И майор пусть подсаживается.

– Я не против, – согласился Фролов. – Только потом площадку перед домом подсветите, чтобы вертолет смог сесть, а то опять тащиться по лесу, да еще с этой…

Майор указал на Хриплову. Та скривилась:

– «Эти» у тебя дома чулки штопают. А меня как взяли, так и отпустите, да еще с извинениями. Никакого Рогожкина я не знаю и не знала никогда.

Но ее уже не слушали. Евдокимов с Фроловым сели за стол. Выпили по паре рюмок водки, закусили, а потом ушли, уведя с собой задержанную. Петр пошел их провожать, и Вера попросила его готовить катер, пообещав освободиться через полчаса.

Некоторое время в комнате стояла тишина. А потом первой нарушила ее Вероника.

– Так теперь уже все закончилась? – спросила она.

– Вроде того, – ответила Бережная.

– То есть теперь можно не волноваться, можно пойти отдохнуть, уснуть, проснуться и все забыть?

– Теперь можно все, – согласилась Вера.

Вероника посмотрела на мужа.

– Тогда я и в самом деле поднимусь и постараюсь заснуть, – сказала она.

Ракитин кивнул.

– Я думаю, тоже ненадолго задержусь здесь, – шепнул он, целуя подставленную женой щеку.

Он проводил Веронику взглядом, помолчал еще какое-то время и произнес негромко:

– Есть в этом деле и необъяснимые обстоятельства: убийства четверых членов правления были будто бы предсказаны мною, – Николай Николаевич бросил короткий взгляд на Светлякова, а потом посмотрел на Рубцова. – Будто бы я рассказывал, что и как будет происходить. Вы, Вера Николаевна, это можете как-то объяснить? И потом, кто убил Плахотникова? Хотя с тем убийством теперь все, кажется, ясно. А Суркис и потом взрыв машины?

Бережная пожала плечами:

– Как вы это смогли предвидеть, не знаю. Поначалу я подозревала сговор между вами и вашими друзьями.

– Какими? – подал голос промолчавший почти все время Виктор Викторович. – В палату никого посторонних не пускали.

– А посторонних и не было. Я проверила каждого, кто приходил. Где родился, где жил, где был прописан или зарегистрирован в разное время, где и когда учился. И сразу выяснилась одна интересная вещь. Вы, уважаемый Виктор Викторович, и ваш сокурсник по военно-медицинской академии Алексей Иванович Светляков должны были быть знакомы с детства, потому что жили в одном доме. Дом был большой, там хватило места и для маленькой квартирки, в которой проживал с родителями Вениамин Витальевич Рубцов, который, по странному стечению обстоятельств, тоже находится за этим столом.

– Ну и что с того? – не понял Рубцов. – Что в этом такого уж странного?