Поморский капитан

– Слушайте меня, – обратился Степан к стоявшим вокруг него людям, – мы с вами освободились из плена, но мы не спаслись. До спасения еще далеко. Сейчас мы несемся по морю в чужих местах и рискуем погибнуть в любой момент. Опасности угрожают нам со всех сторон. Мы можем разбиться о скалы и утонуть. Можем снова попасть в руки пиратам. На нас могут снова напасть те же самые шведы. Мы должны быть начеку, если хотим уцелеть. И для этого нужен командир. Мы сами должны решить, кто будет командиром.

Говоря это, Степан отчетливо сознавал, что обращается за решением к людям, которые в своей жизни никогда не решали ничего.

Откуда им вообще знать, как принимаются решения?

Когда они были детьми, за них решал отец – глава семьи. Когда выросли, то если были крестьянами, за них решал барин. Если стали стрельцами – решал сотник – боярский сын. Решали всё: на ком жениться, когда пахать и когда сеять, чем заниматься, куда идти воевать.

Этим людям была чужда сама идея, что они могут что-то или кого-то выбирать.

Нарисованная Степаном перспектива самим принять решение подействовала на людей разрушительно. Они молчали, готовые впасть в ступор, и только расширившиеся от напряжения глаза выдавали медленное и напряженное течение непривычных мыслей…

– Кого выберете капитаном? – прозвучал звонкий голос Лаврентия. – Пора решать, мужики. Шведского капитана мы прогнали, корабль – наш. Кто нас поведет теперь?

– А куда? – вдруг подал голос Ипат, до этого стоявший молча. – Куда поведет-то?

Обожженное лицо его с крупинками пороха было страшно. Пустая черная глазница с запекшейся кровью пугала, а голос был совсем сиплый: видно, пороховой заряд обжег и горло. Но на ногах этот двужильный человек стоял твердо. Бывают такие на Руси мужичонки: ростом невелик, ноги кривые, и весь он – в чем душа держится, но есть в них какие-то таинственные жилы, делающие их на удивление крепкими и живучими…

– А тебе куда, Ипат, надо? – спросил Лаврентий. – Куда тебя вести?

– Да вот я и думаю, – ответил Ипат после короткого молчания. – Уж и сам не знаю.

– То-то и оно, – внезапно подхватил Фрол, стоявший рядом с балалайкой в опущенной руке. – Не то важно, кто поведет, а то важно – куда. Правда, ребята?

– И куда же вам? – спросил Степан.

На самом деле слова слегка придурковатого Фрола были верными. От того, куда, зависит и то, кто.

– Да неохота домой-то, – нехотя просипел Ипат. – Вернемся домой, а там обратно все то же самое. Чуть что – пороть, да по роже, да палками, да кнутами. Да развяжите вы Агафона, наконец! – вдруг вскрикнул он. – Сколько можно человека веревками вязать? Содомит вам приказал, а вы и послушались. У-у, гнида боярская, убью! – Ипат занес кулак и двинулся в сторону помертвевшего Василия.

Тот не отступил, но и Ипат долго с занесенным кулаком стоял перед боярским сыном. Потом плюнул и отошел.

Рядили и решали долго: и с непривычки к такому занятию, да и оттого, что было над чем задуматься.

Конец спорам и нерешительности положил, как ни странно, Ипат.

– О чем ругаться? – сказал он. – Кто может нас вести, мужики? Один человек тут из нас есть, кто в море прежде ходил. Степан Кольцо! Ему и быть капитаном. Он в бумаге этой разбирается, – Ипат ткнул корявым пальцем в сторону карты. – И управлять кораблем умеет. Больше некому!

Для Степана такое поведение давнего недруга было удивительным. Волей-неволей, но он заподозрил подвох.

– А сам не хочешь в капитаны? – спросил он, на что Ипат покачал головой.

– Нет, – просипел он. – Вот с пушками разобраться – это мое дело. Я до стрелецкого войска сызмальства на Пушечном дворе работал. Пушки лили для великого государя, так что в этом я понимаю. Осмотрю здешние, почищу, а то не ровен час…

– И стрелять из них умеешь? – задал вопрос Степан. Ипат ухмыльнулся, отчего его обезображенное лицо стало еще страшнее.

– Стрелять из пушки, – ответил он, – все равно что из пищали. Тут главное – уметь прицелиться. А для этого нужно один глаз закрыть, а другим смотреть. У меня теперь как раз одного глаза не стало, так что даже жмуриться не придется – красота!

Для Степана же самым главным теперь было управиться с кораблем.

Когда они все вместе сидели в цепях под палубой, самым важным казалось освободиться и завладеть судном. Теперь же, стоя на палубе возле рулевого колеса и оглядывая оснащение корабля, Степан понимал – это будет нелегкая задача. Если вообще разрешимая для него…

Конечно, общие принципы судовождения он знал, потому что опыт вождения коча имелся большой. Пересекали Белое море, ходили на остров Колгуев и даже на Грумант. Командовать кочем в ледяном океане, где громоздятся льдины и не видно ни зги кругом – непростая задача, и он с ней справлялся.

Но этот корабль все же сильно отличался от привычного поморского коча. И чем больше смотрел на него Степан, тем яснее понимал всю громадность отличий…

Самое главное – это система парусов. Именно при помощи парусов любой корабль совершает маневры в море. На коче одна или две мачты, и на каждой – квадратный парус. Как ловить им ветер и как поведет себя в каждом случае коч, Степан знал.