Помощь Ангелов и козни бесовские

Часто, когда хотим тщательно обозреть какойлибо предмет видимого мира, избираем удобное место для самих себя, с которого предмет мог бы быть удовлетворительнее виден и рассмотрен. Делаем это не потому, чтоб нуждался в этом сам предмет, но потому, что мы нуждаемся пособить ограниченности нашей. Никак не лишним будет избрание для себя приличного мысленного места при нынешнем нашем рассматривании. Мы безошибочно приищем место это и станем на него, когда усмотрим и сознаем нашу ничтожность среди громадного мироздания, ничтожность наших средств к приобретению познаний, ничтожность самих познаний, нужду, настоятельную нужду, даже к самопознанию, в Божественном Откровении. Мы не видим ни рая, ни ада нашими чувственными очами; но что видим мы ими? Что видим ими, — не говорю в мире духов, — что видим в этом самом чувственном мире, который с такой уверенностью называем видимым миром? Видим в нем лишь малейшую часть предметов, ничто в сравнении с целым. В этом уличают нас и телескоп и микроскоп, уличают обоняние и осязание наши, которые ощущают газы, невидимые для глаза, и тем открывают существование их, скрывающееся от зрения; уличает нас пространство, ограничивающее и затрудняющее взор наш тесным, непрестанно изменяющимся горизонтом; уличает непроницаемость земли и многих других предметов на ее поверхности; уличает нас ограниченность, крайняя ограниченность нашего зрения, не могущего видеть ни одного предмета в настоящем его виде[10], не видящего газов по их тонкости, не могущего проницать грубых предметов по их плотности, даже не могущего видеть одной стороны предмета без того, чтоб другая сторона или и многие стороны не скрывались. Что видим мы из видимой природы?.. Ничтожнейшую ее частичку!.. И нашу привычку к ограниченности нашего зрения считаем зрением полным и удовлетворительным. Из познания ограниченности нашей, познания смиренного и верного, благоговейно устремим взоры ума к тем предметам, которые скрыты от наших грубых чувств, но открываются нам милосердием и благодатью Божией.

Рай

Боговидец Моисей, описывая в книге Бытие сотворение мира, говорит, что в то же время Господь насадил на Востоке рай в Едеме (Быт. 2: 8), куда и поместил первых двух человеков, родоначальников человеческого племени. И взял Господь Бог человека, которого создал и поселил его в саду Едемском, чтобы возделывать его и хранить его (Быт. 2: 15). Согласно этому повествованию, Господь засвидетельствовал, как выше было сказано, что Царство Небесное уготовано для человеков от сложения мира. Праотцы преступили в раю заповедь Божию. После преступления они внезапно изменились душою и телом, сделались неспособными пребывать в святом раю. Тогда Бог, — говорит вдохновенный бытописатель, — изгнал человека из рая, и изринул на землю, и вселил его прямо рая сладости (Быт. 2: 23–24). Слова прямо рая сладости приводят к мысли, что земная природа подобна раю красотами своими и напоминает его собою падшему человеку. Когда видим великолепие нашего изгнания — земли, невольно восклицаем: это рай! Такое выражение употреблено и Священным Писанием о плодороднейшей стране Содомской до ее превращения: она уподоблена раю Божию (см.: Быт. 13: 10). Боговидец Моисей изображает рай изящнейшим и обширнейшим садом (Быт. 2: 9). Точно таким видели рай многие угодники Божии Новозаветной Церкви. Таков он и на самом деле, но вещество его и природа тонки, соответствуют естеству его жителей — духов, и потому недоступны для наших чувств, огрубевших и отупевших от падения.

Когда изгнан был из рая человек, первоначально бывший его хранителем, тогда обязанность райского стража была возложена на Херувима (см.: Быт. 3: 24); душа разбойника, исповедавшего на кресте Господа, помещена в рай (см.: Лк. 23: 43); туда помещены души многих христиан, удостоившихся спасения: этим объясняется свойство райской природы. Святой Макарий Великий говорит о людях, приобретших небесное богатство: «Знают их сограждане, т. е. духи святых и Ангелов, и с удивлением говорят: великое богатство приобрели наши братия, находящиеся на земле. Они (эти земные братия небожителей), при отшествии из сего мира, имея с собой Господа, идут с великой радостью к небесным жителям. Обитающие же с Господом приемлют и отводят их в приготовленные им заблаговременно обители (дома и вертограды, на греческом παράδεισος, сады — рай во множественном числе) и возлагают на них драгоценные и знаменитые одеяния (Беседа 16, 8)».