Помощь разведенным родителям и их детям: От трагедии к надежде

Но интерес к психологии в России огромен, в том числе к работам австрийского психоаналитика и психотерапевта Гельмута Фигдора (Helmuth Figdor). Его научные труды публикуются почти во всех московских специальных психологических журналах, в 1995 году в издательстве «Наука» был издан перевод его замечательной книги «Дети разведенных родителей: между травмой и надеждой». Фигдору в большой степени принадлежит заслуга возрождения психоаналитической педагогики в наше время. Им разработаны теоретические концепции, на основе которых в Вене начало работу специальное учебное заведение по подготовке кадров для психоаналитически-педагогических воспитательных консультаций. Теоретические разработки Фигдора стоят на фундаменте познаний классического психоанализа о детской душе. В то же время в отличие от «классиков» психоаналитической педагогики он ориентируется не на идею «преобразования человека» или «общую профилактику неврозов», а на изменение «воспитательной повседневности», чем дает «старой» науке принципиально новое развитие. Фигдор — практикующий психотерапевт и его теоретические концепции прочно опираются на эмпирические исследования и его многолетний богатейший опыт работы с детьми и их родителями. Являясь одним из ведущих специалистов в области проблем разводов, он рассматривает трудности детей не оторвано от трудностей родителей, а видит весь комплекс взаимосвязанных переживаний, стараясь помочь тем и другим. Он убежден, что хорошее самочувствие детей неразрывно связано с хорошим самочувствием родителей и видит не только большое будущее, но и достойную альтернативу дорогостоящему «классическому» психоанализу в психоаналитически-педагогической консультации для родителей. В одной из своих фундаментальных работ «Психоаналитически-педагогическая воспитательная консультация. Ренессанс одной «классической» идеи» Фигдор облекает основную проблему воспитания в метафору «педагогических духов». Посмотрим на них поближе.

Известно, что родители, обремененные трудностями и конфликтами воспитания, нередко ищут совета и помощи у психологов и педагогов. Но кто в то же время не знает, как часто, целиком признавая справедливость «добрых» и «разумных» советов, мы просто не в состоянии им следовать. В чем же тут дело? Фигдор, еще будучи совсем молодым доктором, стал задумываться над этим феноменом. Со временем ему удалось его разгадать. Вся проблема заключается не в самих советах, а в том, как они обычно даются. Если, скажем, матери, и без того переживающей из-за развода, сказать (совершенно справедливое): «Не забывайте, ребенку нужен отец!», это вызовет в ней лишь бурю мучительных чувств, среди которых самое ужасное — чувство вины. А значит, это неизбежно приведет к внутреннему сопротивлению, отрицанию истинной причины всех бед и бессознательному саботированию любого «доброго совета». Ведь ей необходимо хоть как-то защитить и без того в это время такое хрупкое внутреннее равновесие.

Посмотрев поближе на психологические проблемы родителей, можно увидеть, что внутренние конфликты, лежащие в их основе, не так уж хорошо вытеснены, они буквально «рвутся» в сознание. Это конфликты так называемой психической поверхности: чувство вины и беспомощности, раненая гордость, ненависть, потребность в возмещении обид, страх перед одиночеством и потерей любви. И именно эти душевные порывы как раз и способствуют бессознательному проявлению проблематичных воспитательных действий. «Для того чтобы сделать их на длительное время сознательными и пробудить способность думать о них, необходимо лишь немного редуцировать страх, связанный с ними», — говорит Фигдор. Для этого он использует не психоаналитическое толкование реакций переноса или сопротивления, а разъяснение, то разъяснение, которое дает особенное знание, заставляющее увидеть мир в ином свете. В результате человек приобретает чувство внутренней свободы и учится формировать свою жизнь на основе разумных представлений о том, какой она должна быть. В этих случаях психоанализ говорит об эмансипации личности.

Фигдор приводит в пример понятие разъяснения, используемое при посвящении в тайны сексуальности. Благодаря психоанализу мы узнали, как сильно смущают и пугают детей их инфантильные сексуальные теории и в какой ужас может повергнуть ребенка случайное открытие существования сексуальности у его родителей. Разъяснение не только освобождает его от страха, оно открывает ему заманчивое существование другой любви, отличной по своей природе от — полной зависимости и страха перед «большими» — любви к родителям. У многих первобытных культур (сохранившихся и поныне) существовали обряды посвящения мальчиков в тайны сексуальности. В этом посвящении подчеркивается разница между «мужчинами, которые знают тайну, и женщинами и детьми, которым ее знать не дано». Основное значение посвящения заключается в открытии, что духов, которые до этого причиняли им столько страха, на самом деле не существует, что они служат лишь для устрашения детей и женщин, чтобы «тех можно было получше держать в руках».