Помощница для демона по контракту

– Сдохни, сдохни, сдохни! – вопит Дагон, стрелой падая на меня. Этот предатель, как истинный демон, вновь напал исподтишка.

Вчера он зарезал моих советников, забрав их эфир, сжёг в вечном огне мой ледяной замок… А сегодня уже его жалкие псы отдали жизни, его город похоронен подо льдом. Теперь очередь самого Дагона. Нужно расправиться с этим летучим гадом до того, как подойдёт его подкрепление…

Оно близко. Я различаю во тьме отблеск тысяч горящих ненавистью глаз, чую страх… Его воины боятся меня!

Ведь никто ещё не сумел остановить ледяного дьявола. Князя пустоты. Все и каждый в Дуарне знают, с какой жестокостью я расправлюсь со вставшими на моём пути. Но видимо Архонт грома забыл об этом. И он поплатится…

Кристаллические крылья Дагона ярко светятся на фоне неба. Он призывает электрический вихрь, я отвечаю ледяным штормом. Заклинания схлёстываются и расходятся мощными волнами, вздыбливая землю и раскаляя воздух.

– Сдавайся, князь льда! – кричит Дагон. – И я пощажу тебя!

Я лишь смеюсь в ответ, и мой смех зловеще гремит в небесах. Призываю огромный меч из чёрного льда, а враг зажигает в ладонях искрящиеся копья молний. Мы вновь налетаем друг на друга, наше оружие сталкивается, высекая искры!

– Мой легион скоро будет здесь! – рявкает Дагон. – Ты сдохнешь, как лавовый червь под сапогом!

– Но ты сдохнешь раньше! – скалюсь я, отбивая удар. Мой меч трескается, и его ледяные осколки вонзаются в плоть демона грома. Тот вскрикивает, камнем падая вниз.

Взмахнув крыльями, я нагоняю его в воздухе, добавляя удар. Следующий положит Дагону конец! Но тут я пропускаю внезапную атаку с земли. Проклятье! Принимаю удар на крыло, которое тут же пронзает судорога. Я закрываюсь ледяным щитом и внезапно понимаю, что эфира не осталось, я сжёг всё до последней капли. Вместо добивающего удара, потратил силы на защиту!

Тьма в груди невыносимо давит, жжёт, её зов становится оглушительным:

РАЗОРВАТЬ!

ПОГЛОТИТЬ!

УБИТЬ!

Крылья больше не держат, и я падаю на обломки города, подняв столб пыли.

Миг темноты, и сознание возвращается рывком. Окровавленный, поломанный, я поднимаюсь, надрывая жилы, опираясь на осколок меча. Во рту металлический привкус, воздух воняет горелой плотью.

Я вижу, что меня окружили низшие демоны – всего трое, мужчина и две женщины, выжившие обитатели разрушенного города.

Серокожие, худые, полуголые, дрожащие от холода, не знающие ничего кроме голода и боли. Чешуйки на лицах содраны, кожа кровоточит, волосы седые до серебра, у них обломаны когти, истерзаны тела, глаза светятся ярко-рыжим, из-за чего они похожи на диких неразумных падальщиков, что водятся в подземельях Дуарна.

Это они ударили магией с земли? Ирония – погибнуть из-за атаки низшего. Но я не чувствую к ним ненависти. Я вообще ничего не чувствую.

Ко мне приближается Дагон. Доспехи смяты, правая половина лица обожжена, но всё же он держится на ногах, а эфира в нём хватит на несколько сильных атак – достаточных, чтобы добить меня.

– Вот и пришёл конец непобедимому ледяному дьяволу, – самодовольно объявляет он, ухмыляясь разбитыми губами. – Даже жаль… Но я милостив и дальновиден. Я предлагаю тебе сделку. Ты будешь жить, но в качестве моего раба. Согласен?

– Засунь “милостивое предложение” себе в огненный зад! – хрипло смеюсь я, и тут же закашливаюсь кровью.

– Разве ты хочешь умереть, князь?! Подумай хорошенько!

– Наша разница в том, что ты боишься смерти, Дагон. А я не боюсь ничего.

Враг смотрит с насмешкой, он не верит мне – я читаю это в его непроглядных чёрных глазах, таких же как у всех в его роду.

– Лишь Боги отрицают страх. И глупцы.

– Значит, я бог. А ты – глупец, Дагон. Ведь только глупец напал бы на мой замок. Но я даже рад…

– Чему ты рад, безумец?!

– Свободе. Мне больше не за что цепляться в этой пепельной яме. В этом треклятом мире, где все мы заживо гниём и пожираем друг друга, словно трупные черви.

– Какая чушь! Ты лишился ума? Даже черви хотят жить! И ты тоже хочешь! И как все, трясёшься от страха… боишься боли и смерти! Все боятся!

– Кого ты убеждаешь? Меня или себя? – хрипло хохочу я.

Дагон кривит губы, а потом призывает молнию и резким движением рубит ею, отсекая мою руку. Упав на колени, я так клацаю зубами, что откусываю себе кончик языка, но не кричу, а надсадно безумно смеюсь, заставляя Дагона затрястись от бешенства.

Он надеялся напоследок напитаться эфиром моего страха и отчаяния. Он злится, что я не боюсь его – жалкого, мелкого демона, который пусть и куда старше меня, вызывает лишь насмешку и презрение.

– Бравада смертника тебе не поможет, Хэлгар. Я чую, ты практически мертвец, ещё несколько мгновений и твоя тьма вырвется и сожрёт тебя! Ты её не победишь!

– Я и не ссстану ссс ней дратьссся, – с трудом ворочая раненым языком, шиплю я. – Пусть она сссожрёт и меня, и тебя, и весссь проклятый мир.

Он усмехается – не верит и вновь взмахивает оружием, отрубая вторую руку.

Боль накатывает ослепляющей вспышкой.

УНИЧТОЖИТЬ! УТОПИТЬ В БОЛИ! В НЕНАВИСТИ! УБИТЬ ВСЕХ! – стучит в висках. Тьма рвётся наружу. Боль, ненависть, гнев – затапливают, окончательно заглушая разум.