Помощница Его Злодейшества

Впрочем, к ремонту это относилось опосредованно. В тот момент, когда я поняла, что Его Злодейшество ночует в своих покоях хорошо, если раз в неделю, в мою голову пришла вне всякого сомнения блестящая идея и там сделать ремонт «по-быстренькому». В моем воображении мы всего лишь освежали паркет и стены, меняли текстиль и делали вид, что никто в его комнаты не заходил.

Но, как водится, любпя гениальная идея, столкнувшись с реальностью, превращается в увлекательное приключение.

– И как так получилось? – спросила я, рассматривая результат быстренького ремонта.

– Да как… – растерянно проговорил Азал, попеременно косясь то на меня, то на входную дверь.

Бедолага вообще был довольно дерганным для командира замкового гарнизона, но тут я предполагала, что мой ремонт его добил. Точнее, довел.

– Да, – переспросил Эдвард, от возмущения стремившийся к идеальной форме пушистого шара, – как?!

– Ну как-то так… – уныло ответил полудемон.

«Как-то так» выглядело как огромнейшая герцогская кровать, которую вынесли из покоев, а теперь никак не могли занести обратно.

Она удивительным образом не влезала в дверной проем.

– И что нам теперь делать? – вздохнула я печально, представляя, как уставший Рейнард вернется после очередной охоты на какого-нибудь местного дракона, а его кровать стоит в холле замка.

– Нам? – возмутился Эдвард. – Прошу заметить, что я в этом не участвовал!

– Да ты что? – удивилась я. – А кто тут скакал и прыгал и руководил процессом транспортировки?

– Вот именно! Руководил! – заюлил пушистый паршивец. – И ни в коем случае не участвовал! Руководителей вообще нельзя привлекать к ответственности. Мы руками ничего не делаем, только водим!

– У тебя лапы, – напомнил Азал.

– Водил лапами! – быстро сориентировался Эдвард.

– Так Его Злодейшеству и скажем – а этот ушастый водил лапами, – покивал Азал.

«Этот ушастый» жалобно застонал, виня всех в несправедливости мира.

– Так, ну-ка перестали переругиваться, – скомандовала я, поморщившись. – Это же всего лишь кровать, ее не выпилили же целиком из дерева. Значит, можно разобрать, занести и собрать. Всех дел на двадцать минут!

– И эта женщина дипломированный бытовой маг… – пробормотал Эдвард так громко, что я бы при всем желании не смогла бы прослушать.

– Что тебе не нравится? – нахмурилась я.

– Это древняя, практически антикварная кровать! Наверняка на ней сто тысяч заклинаний навешано всяких!

– Для сна? – удивилась я.

– Ага, для сна, – оскалился Азал. – И для его результативности.

Рогатый полудемон и наглый тушканчик противно заржали, но пояснять шутку отказались. Азал вообще заявил – хочешь узнать подробности – спроси у герцога.

– Вот совсем не хочу, – отрезала я.

– Жаааааль… – со вздохом протянул командир.

– Ну так и чем вам мое предложение-то не нравится? – нахмурилась я.

– Тут нужен столяр, – снизошел до пояснений Эдвард. – А лучше – реставратор.

– Еще скажи, что они только в столице есть, и тогда нам точно конец, – помрачнела я.

– Угу, – нервно повел ушам тушканчик.

– А как же старик Адол? – вдруг спросил полудемон.

– Адол? – оживился Эдвард. – Адол может помочь…

– Но? – спросила я, чувствуя подвох.

– Но характер у него отвратный, – честно признался Азал.

– На уговоры поддается слабо, – подтвердил Эдвард.

– Пф! – отмахнулась я.

Тоже мне проблема – старик со скверным характером. Это ему просто еще я не попадалась! А я умею быть удивительно убедительной, особенно когда под попой разгорается черное магическое пламя мужчины, оставшегося без кровати в собственном доме!

53

Впрочем, когда я увидела местное средство передвижения, задор мой поубавился. И я как-то сразу вспомнила, что у нас в замке есть универсальное средство по движению недвижимого: коридоров, окон, стен… дверей, опять-таки.

И пока Азал с солдатами седлали – мама дорогая – ездовых виверн, я тихонечко улизнула в замковый подвал.

– Привет! – поздоровалась я с сердцем замка, которое за прошедшее время стало сиять ярче и биться задорнее. – Как ты тут?

Ажурная сфера крутанулась, от чего на стенах затанцевали неровные тени и обрывки света.

– Я вот хотела узнать, не можешь ли ты помочь мне с одним дверным проемом? – издалека начала я.

Но вместо того, чтобы расспрашивать про детали или болтать на отвлеченные темы, замок заявил:

– Не могу.

Я аж растерялась.

– Почему это?

– Во-первых не могу, – повторил замок. – А во-вторых не хочу.

– Нет, ну это вообще возмутительно! – я уперла руки в боки. – Рейнард вернется, а у него кровать в коридоре! Вот что он сделает в этот момент?

– Да, что? – ехидно переспросил замок.

– Придет по мою душу! – воскликнула я.

– Сочувствую, – отозвалось это вредное создание без капли сочувствия в голосе.

– Издеваешься, да? – нахмурилась я.

– Ну что ты, как можно, – хмыкнул замок, а пламя мелко задрожало, как будто кое-кто ржал.

Я бы ушла, гордо вздернув нос, но виверны не располагали к гордости. Особенно ездовые.

– Ладно, почему ты не хочешь – не спрашиваю. Мало ли там какие у тебя с этой кроватью дела были, – начала я с другой стороны. – Но почему не можешь? Я думала ты тут можешь все!