Помощница ключницы (СИ)

— Я сейчас не о вашем поцелуе перед всей Академией говорю, — по ее лицу скользнула чуточку ехидная, но все-таки довольная усмешка. — А о том, что случится в ближайшее время. Я — Чтец. Передо мной бессмысленно скрывать свои настоящие эмоции, я их вижу, слышу, чувствую. Или читаю, как открытую книгу, — она говорила четко, жестко, прямо. И я видела, как менялось ее лицо, да и вся фигура: становясь словно выше, опаснее. — Называй, как сама сочтешь нужным. У меня нет времени ждать, пока вы разберетесь в собственных чувствах, — и она подняла руку, заставляя меня умолкнуть, — которые, несомненно есть. Тер Ассан собирается пожертвовать собой. Да, ты об этом слышала. Но, то, о чем он умолчал: Тьма и ее приспешники слабы именно в тот момент, когда пожирают собственную жертву, — пауза, внимательный взгляд на меня, — и как ты понимаешь, жертва при этом не должна трепыхаться и уж тем более не должна давать отпор…

— Но почему он? — мои голос был похож на карканье.

— Потому, что все считают, что только он управляет Академией.

— А если уничтожить проректора…

— Падет Академия, а вместе с ней и заклятие, — кивнула Варвара.

— Но это же не так! Это глупо!

— Да, да, я ему об этом говорила, — хмыкнула девушка, наблюдая, как я мечусь по комнате. — Но у него поддержка двух Хранителей из трех, поэтому, — она пожала плечами.

— Что я должна сделать?

— Не дать ему умереть, — спокойно ответила она, усмехнувшись. — Это все, о чем я прошу.

— Как ты это видишь, если мне строго-настрого запрещено даже приближаться ко всем ловушкам? Да я даже не знаю, где будет нападение!

— С этим я помогу, — она подошла ближе и не успела я и глазом моргнуть, как на запястье оказался тонкий серебряный браслет. — Он настроен на тер Ассана и потянет тебя, когда тому будет угрожать смерть.

Я смотрела на красивую вязь, несомненно, артефакта, а затем перевела взгляд на застывшую передо мной девушку:

— Он … дорог тебе? — вопрос дался с трудом, но что-то во мне изменилось, и я уже не была той Аишей, которая всего боялась. И ответом мне стал заливистый девичий смех. Утерев слезы, Хранительница сказала:

— Он мой Учитель, который когда-то очень сильно помог. Считай, я долг ему возвращаю, — она бросила быстрый взгляд за окно: — А теперь мне пора, — подошла ко мне и быстро сжала в объятиях: — Удачи! — вышла из комнаты, словно ее и не было.

Я так и осталась стоять, молча глядя на закрытую дверь.

— Если ты хотя бы помыслишь пожертвовать собой, я тебя сам прикопаю, чуча! — пропыхтел надо мной Шатун. — Или нет, я все тер Ассану расскажу!

— Ты же был против его смерти, — напомнила я.

— Но не ценой твоей жизни!

— Нам не пора на кухню? — я попыталась перевести его внимание.

— Да, нам пора на кухню! — толстая призрачная лапа ткнула в меня: — Но ты мне язык не заговаривай! Я теперь за тобой глаз да глаз! Я тебя сам, вместе с Эйнаром, отправлю к Банши, ишь чего удумала, краля костлявая…

— Шатун…

— Нет, вы только на нее посмотрите, — призрак не собирался униматься, все больше распаляясь. — В своем ли ты уме, Аиша? — его голос стал басом, а затем пропищал, старательно копируя меня: — Да, в самый раз, шоб само-убиться…

— Шатун! — мне пришлось крикнуть, чтобы привлечь внимание. — Я не собираюсь, как ты это сказал, само-убиться. У меня планы…

— Эх ты, — он махнул лапой и добавил: — Знаю, я эти твои планы на жизнь!

— Давай после поговорим? — без особой надежды предложила.

— После чего? — спросил кот с иронией. — Шоб ты знала, чуча, воскрешать я не умею…

— Ну, все, достал! — развернувшись, вышла из комнаты, едва не хлопнув дверью. Тонкий браслет жег не хуже каленого железа, привлекая к себе все мои мысли. Я не хотела умирать, было бы глупо это отрицать. Но стоило мне только представить жертву тер Ассана, как холодное, доселе неизвестное бешенство разливалось в груди и хотелось только … закричать. Так сильно, чтоб к разметать всю эту Тьму, под очи Единого!

— О, дочка, я думал, ты уже спишь, — не сразу поняла, что уже на кухне под очами мэтра. Тот стоял в ночном колпаке и явно собирался уходить, но при этом почему-то хмуро поглядывал на копошащуюся нечисть, у которой … уборка была в самом разгаре. Выдумщики. — Ты только погляди, что учудили, — он указал на густую пену, — они тут решили все перемыть! Меня вообще не слушают…

— Давайте я за ними пригляжу, мэтр, — подошла ближе и взглянула на очистительную армию. — Мне спать все равно не хочется. Наспалась уже, хватит.

Наш великий повар только хмыкнул в собственные усы, но ничего не сказал:

— Справишься? Хотя чего это я, тебя они как меня слушают, — он почесал голову под колпаком и повесил любимый половник на крючок. А я уж думала, он спит с ним, и добавил, прибавив строгости в голосе: — Только допоздна с ними не засиживайся: разгони и спать иди. Завтра у нас тяжелый день, — и потрепав меня по волосам, вышел, насвистывая мелодию.

Хмыкнув, подошла к плите и поставила чайник:

— Прекращайте уже, — шикнула на тряпки и губки, — хватит пену взбивать. Вы хотите в ней утопиться?

Кухонная армия приподнялась, как смогла, и зашелестела. Видит Единый, я понимала их каким-то чутьем: