Помощница лорда-архивариуса (СИ)

– Очень важную и нужную роль, госпожа Агрона. Думаете, подданные империи готовы бунтовать против устоявшегося порядка? Ничего подобного. Чернь вполне довольна своей жизнью. Убийцы Магии – мое собственное детище. Нужно было запугать сенат, склонить его к заключению Третьего Пакта. По моей просьбе Крипс пересылал им деньги и указания через своего человека. Но теперь все кончено. Третий Пакт будет принят на следующей неделе. Суд над вами состоится в ближайшие дни, и по приговору вы и ваши друзья будете отданы демонам в уплату при заключении Пакта. Впрочем, если передумаете и поделитесь информацией, я буду снисходителен. Нет –пеняйте на себя.

Сердце ушло в пятки, смелость испарилась без следа. Канцлер добился своего: мне стало страшно. Что я могу сделать? Я пылинка против моих врагов. Жалкая, слабая мышь, которая посмела ввязаться в дела теургов.

– Катитесь во Тьму, канцлер, – четко произнесла я, – Жаль, что вы не отправились вместе с Крипсом в логово диплур в тот день. Но ничего: я сумею натравить их на вас. Ирминсул дал мне эту власть. Однажды ночью диплуры проберутся в ваш дом и растерзают вас, когда вы будете спокойно спать в постели.

Вигиланты переглянулись, на их лицах мелькнула тень беспокойства, и я испытала мимолетное удовлетворение.

Канцлер и бровью не повел.

– Кажется, вы еще опаснее, чем я думал, – ядовито ответил он. – Нужно поскорее избавиться от вас. Заодно проверим, так ли демоны боятся природной магии, как говорят. Сдается, это ничем не подтвержденные слухи. Жертва есть жертва, и от вас демоны точно не откажутся.

Канцлер кивнул надзирателю, и меня вывели.

Однажды утром, когда я терпеливо выскребала гнутой ложкой остатки овсянки из тюремной миски, за дверью раздались голоса, надсмотрщица загремела ключами. Я насторожилась, а миг спустя застыла в изумлении. В камеру вошел стряпчий Оглетон. Дверь захлопнулась,однако смотровое окошко осталось открытым, за ним мелькала синяя униформа надсмотрщицы.

– Добрый день, госпожа Агрона, – сухо произнес Оглетон и нервно переложил толстую кожаную папку из одной руки в другую.

Я вскочила, стальная миска упала на пол и с лязгом откатилась к стене.

– Зачем явились? – поинтересовалась я звенящим от гнева голосом.

– Назначена дата суда: пятый день Сеятеля. Я нашел вам неплохого адвоката. Но сначала мне нужно…

– Адвоката! – прошипела я. – На кой мне ваш адвокат? Для меня все кончено – не без вашей помощи, Оглетон. Ведь это вы доносили канцлеру обо всем, что происходит в доме, не отрицайте! Вы предали своего хозяина. Молите Свет, чтобы Джаспер покинул столицу, потому что иначе он найдет вас, и тогда вы пожалеете о том, что сделали.

Оглетон выпрямился и уставился на меня в изумлении, а затем резко произнес:

– Прекрати болтать чушь, неблагодарная девчонка!

За дверью кашлянули. Оглетон осекся, вернулся к двери и тихо произнес в окошко пару слов. Затем достал бумажник, пошелестел купюрами. В окошке на миг показалась рука госпожи Верены и тут же скрылась. Дверца окошка лязгнула, нас оставили одних.

Оглетон повернулся, сердито вытер шелковым платком лоб. Только теперь я заметила, как сильно изменился стряпчий: пухлые щеки ввалились, роскошные усы больше не завивались в вензеля, а обвисли, как у унылого сома.

– Вы сильно заблуждаетесь, госпожа Агрона, – с нажимом произнес Оглетон. – Вы оскорбили меня до глубины души. Оглетоны служили Дрейкорнам на протяжении ста лет. Мы верны своим нанимателям в любых ситуациях, даже когда это чревато для нас серьезными неприятностями.

– Кто же тогда шпионил за Джаспером? – произнесла я скептически.

– Кассиус. Ваш золотой мальчик, чертов игрок и пропойца, – выплюнул Оглетон с презрением. – Его благодарите за все, что случилось. Он проигрался в пух и прах. Кто-то оплатил его долги. Как вы думаете, чем он расплачивался? Информацией. Его отец был первостатейный жулик, продавал чернокнижникам осужденных в обход аукциона. Чего ждать от сына?

– Не может быть, – я отказывалась верить услышанному. Поведение Кассиуса не раз вызывало подозрение, но я гнала эти мысли прочь.

Оглетон тем временем понизил голос и торопливо сообщил вторую ошеломляющую новость, которая заставила сердце заколотиться:

– Дрейкорн в столице. Я виделся с ним.

Стало трудно дышать, голова закружилась от облегчения. Я открыла рот, чтобы обрушить на стряпчего град вопросов, но Оглетон уже принялся рассказывать.

– В тот злополучный день Дрейкорн узнал, что готовил канцлер. Он улизнул от преследователей, но забрать вас не успел. Вы помните, что творилось в столице. Когда он подъехал к дому, было поздно. Он пытался вызволить вас, но ему пришлось скрываться. На Дрейкорна объявили охоту. Сенат подкуплен, как и половина членов Совета Одиннадцати. Впрочем, Совет вскоре одумался: они хотят, чтобы Дрейкорн присутствовал при заключении Третьего Пакта и готовы помириться с ним. Однако они наотрез отказались освободить вас и ваших друзей. Вы не представляете, какое решение принял Дрейкорн…