Помощница лорда-архивариуса (СИ)

Стряпчий сделал паузу и прошелся от стены к стене в сильном волнении. Я замерла, не зная, чего ожидать. Когда стряпчий продолжил, в его голосе смешались негодование и восхищение:

– Дрейкорн начал против сената войну. Перешел на сторону мятежников. Обратился к Убийцам Магии, собрал тех, кому удалось уцелеть после того, как канцлер решил избавиться от своих марионеток, а затем объявил себя генералом Линном. Мятеж перешел на новый уровень. Дрейкорн действует с размахом. Он сумел за одну неделю сколотить войско из отставных солдат, списанных на берег матросов, отчаявшихся безработных и тех мятежников, что остались на свободе. Он разбил их на отряды, снабдил оружием. Они перекрыли главные улицы столицы, дают отпор отрядам гвардии и шаг за шагом, улочка за улочкой, продвигаются к центру. Вы не представляете, что может сделать теург во главе повстанцев. Дрейкорн знает все о демоновом оружии и механизмах, знает их уязвимые места. Хуже: когда оружие создавалось в мастерских Крипса, Дрейкорн участвовал в заключении магических договоров, и имеет власть в одностороннем порядке приостановить их действие. Несколько небесных плотов его силами стали грудой железяк. Некрострукты рассыпаются в прах. Винтовки системы «плевок гидры» превращаются в руках солдат в бесполезные палки. Схватки становятся все ожесточеннее, и знаете, госпожа Агрона…, – Оглетон понизил голос, – скажу вам откровенно: имперским войскам приходится туго.

Я слушала, затаив дыхание. Самую важную весть Оглетон приберег под конец.

– Джаспер заберет вас отсюда накануне суда. Не знаю, как он это провернет: воспользуется ли тайными ходами под столицей, или же повстанцы возьмут Мешок-с-Костями штурмом. Скоро вы будете свободны. Возможно, даже суда не дождетесь, но на всякий случай я озаботился поиском адвоката. Впрочем, неважно: после суда пройдет несколько дней, прежде чем приговор приведут в исполнение. Времени достаточно. Вам оказали честь – хотят отправить на алтарь при заключении Третьего Пакта. Да, и еще: не беспокойтесь об отце. По просьбе Дрейкорна я вывез Изидора подальше. Он отправился на юг вместе со своей сожительницей. Хлопотное было дело, но все улажено.

Радость кипела во мне ключом. К радости примешивалась тревога и легкий стыд: как я могла сомневаться в Джаспере! Он сейчас рискует своей жизнью, чтобы спасти меня. Он бросил вызов императору и сенату!

Я сжала руки в волнении.

– Продержитесь еще несколько дней, Камилла, – дружелюбно сказал Оглетон. – Скоро вы будете на свободе. Дрейкорн вызволит вас, и вы вместе покинете империю.

Лязгнул замок, дверь открылась, и надзирательница проводила стряпчего прочь.

Я не находила себе места. Весь день я шагала по камере, выстраивала в голове тысячи предположений, прислушивалась к доносящимся снаружи звукам: вдруг в эту самую минуту Джаспер спешит мне на помощь?

Когда засов на двери лязгнул во второй раз, я подпрыгнула.

– Еще один посетитель, – весело объявила госпожа Верена. Затем заговорщицки подмигнула и добавила полушепотом:

– Обычно это запрещено, но он назвался вашим близким другом, и неплохо заплатил… такой милый молодой человек!

В камеру вошел Кассиус. Госпожа Верена приветливо кивнула и закрыла дверь снаружи.

Я подавленно молчала, не зная, что сказать. Стало невыносимо горько. Я отвела взгляд: не было сил смотреть на цветущий вид и дорогой костюм человека, который оказался предателем. Камеру наполнил аромат одеколона, от которого захотелось сплюнуть на пол.

– Здравствуй, Камилла, – произнес Кассиус спокойно.

Я подняла глаза. Кассиус был бледен, но мой взгляд он встретил твердо.

– Как у тебя хватило духу прийти? – спросила я его и удивилась: я не испытывала гнева, только печаль.

– Я беспокоился о тебе и о Шер. С ней повидаться не удалось... повстанцев держат где-то в другом месте.

– Вот как? – ответила я. – С чего тебе беспокоиться о людях, которых ты предал?

– Позволь оправдаться, – Кассиус криво улыбнулся. – Представляю, что наговорил тебе Оглетон.

– Неужто он сказал неправду? – полюбопытствовала я вяло.

– Нет. Все верно. Я действительно виноват в том, что канцлер знал многое о делах Джаспера.

– И что же, будешь уговаривать меня сотрудничать с канцлером? – бросила я с презрением. – А ведь я считала тебя другом. А Джаспер? Догадываюсь: все эти годы ты не мог простить ему того, что произошло с твоей семьей по вине его отца? Или все дело в деньгах? Можешь радоваться. Джаспер стал изгнанником, меня скоро отправят на жертвенный алтарь. Ты получил, что хотел.

Неожиданно самообладание изменило Кассиусу. Его серые глаза сверкнули сталью, щеки побагровели.

– Замолчи! Все не так. Думаешь, я пошел на это добровольно? Ничего подобного. Я сам стал жертвой в их игре. Хочешь, расскажу, как было дело?

– Жду не дождусь.

Кассиус в волнении хрустнул пальцами и признался:

– Я действительно рассказывал кое-что… всякие мелочи. О тебе, о том, как ты проводишь время с Джаспером. О том, как он к тебе относится. Рассказывал я это не канцлеру. Баронессе Мередит.

Я стиснула зубы и почувствовала, как кровь отлила от щек.