Помпеи: Сгинувший город

По мере того, как накапливалось множество фрагментов, которые благодаря аналитическим методам удавалось сложить воедино, - прошлое, высвобождаясь из-под гнета небытия, понемногу оживало. Поскольку смерть напала на города и поместья внезапно, тлен времени едва коснулся их, и теперь они возвращались к жизни почти в полной сохранности. Фиорелли показал, что это вполне возможно, и многие талантливые археологи последовали его примеру. Их усилиями миру открылась потрясающая драма, тем больнее задевающая за живое, что в ней трагичным образом переплелись приметы земного бытия и апокалиптический ужас.

В Помпеях находили яйца и рыбу, до сих пор лежавшие на столе. В горшках все еще находились мясные косточки, а в лавках валялись засохшие луковицы, бобы, оливки и фиги. В комнатах обнаруживали разнообразные хозяйственные принадлежности, расставленные в привычном для хозяев порядке. Там же нашли уйму предметов личного обихода - украшений, притираний и мазей, благовоний, бронзовых зеркал, гребней из слоновой кости, оберегов и талисманов "на счастье". Геркуланум поведал ту же историю повседневной жизни, застигнутой посреди забот и навсегда замершей. На одном из столов лежали хлеб, зелень, пироги и плоды; на торговом прилавке были разбросаны орехи; где-то сохранились веревки и рыбацкие сети; а там, где в роковой день распаковывали привозную стеклянную утварь, до сих пор лежала солома.

На свой лад послышались и голоса. Стены домов в Помпеях были испещрены надписями-граффити. Это были любовные весточки ("Ткач Сукцесс любит Ириду, рабыню трактирщика"), личные нападки ("Самий Корнелию: ступай и удавись"), отвлеченные размышления ("Не может быть порядочным человеком тот, кто не любил женщины") и многие другие сообщения частного и общего характера.

Наконец, нашлись и сами люди. Тот способ, каким их удалось вызвать из небытия, до сих пор кажется почти магическим.

Вскоре после вступления в должность Фиорелли сосредоточился на размышлениях о вулканическом пепле. Слетая с небес, он принимал очертания всех тех предметов, на которые оседал. Он забивался в волосы жертв, проникал в складки их одежды, окутывал руки, прижимавшие к груди детские тела, припорашивал рты, застывшие в предсмертном вдохе, облеплял скрученные агонией пальцы. Из опыта предыдущих раскопок он знал, что этот пепел, вначале мягкий, затем был увлажнен дождями, пролившимися вслед за извержением, а потом высох и затвердел. А такой ход мысли был чреват весьма любопытной возможностью.

Коллега Фиорелли, побывавший в Помпеях в 1863 г., рассказывал, что открытие произошло в феврале того же года, когда во время раскопок кто-то из рабочих неосторожным ударом кирки проломил отверстие в холме. "Синьор Фиорелли заметил, что полость достаточно велика. Он давно уже догадывался, что где-то среди развалин города, погребены человеческие тела. Сами останки, должно быть, давно истлели, оставив свои отпечатки в окутавшем их прахе. Поэтому он велел залить в отверстие очень жидкий раствор сернокислой извести. Когда по истечении некоторого времени гипс затвердел и напластования пепла удалили, под ними обнаружилась отлитая человеческая фигура. Ее сходство с настоящим телом было столь велико, что от одного взгляда на призрак бросало в дрожь.

По мере того, как с помощью того же метода "появлялись" все новые жертвы, ожившие подробности гибели Помпеи все больше завораживали своим осязаемым трагизмом. Слепки запечатлели весь ужас и отчаяние той давней катастрофы, навеки остановив мгновенье: до сих пор женщина держит на руках младенца, а две девочки цепляются за край ее одежды. Молодой мужчина с женщиной лежат рядом, словно только что упав на бегу. А за северными стенами города какой-то несчастный теряет равновесие, напрасно дергая козу за привязь.

Повсюду смерть застигала разом множество людей. В доме некоего Квинта Поппея замертво упали десять рабов, поднимавшихся по лестнице в верхние покои; тот, кто шел первым, держал бронзовый светильник. В доме Публия Пакувия Прокула было раздавлено семеро детей, когда рухнул второй этаж, не выдержав тяжести лавы. В здании, где велась виноторговля, тридцать четыре человека укрылись под сводчатым перекрытием, захватив с собой хлеба и плодов, чтобы переждать извержение, - но выбраться им было не суждено. В одном загородном поместье в погребе погибли восемнадцать взрослых и двое детей; а хозяин имения, сжимавший в руке серебряный ключ, умер снаружи дома, у садовой калитки, выходившей к полям. Подле него находился управляющий, который нес господские деньги и другие ценности.

Многие пытались спасти свое добро в тот момент, когда на землю налетело смертоносное пепельное облако. Хозяйку одного из особняков оно застигло возле дома: ее сопровождали три служанки, и вокруг тел были рассыпаны драгоценности и монеты. Около казарм, где жили гладиаторы, чей-то раб свалился с лошади, навьюченной одеждой и прочим полезным скарбом.