Понять. Поверить. Простить. (СИ)

— Не переживай, моя хорошая. Все будет хорошо. Мы вполне нормально общаемся, не затрагивая темы прошлого. Твой папа даже очень пытался помочь мне найти тебя: все время звонил, сам искал. — Стас неожиданно улыбнулся. — Он пару раз даже приезжал ко мне домой. Знаешь, он мне напомнил "братков" из девяностых — кожаный пиджак, очки темные всегда при нем, повадки… И неизменная марка машины — Grand Cherokee. Ну чем не бандит?

— Ой, а то можно подумать, что твой отец на бандита не похож, — заступилась за своего папу Эля, — У него у самого Mersedes бизнес-класса, в депутаты вон подался, да и повадки тоже выдают лихую молодость. Не удивлюсь, если у него еще и пиджак малиновый был.

На этих словах Стас громко захохотал.

— Когда к моим приедем, попроси маму показать тебе гардеробную — он и сейчас там висит.

— Ты это сейчас серьезно? — недоверчиво покосилась Эля и, увидев довольную ухмылку на лице Стаса и его утвердительный кивок, притворно закатила глаза. — Господи, за кого я согласилась выйти замуж? Мало мне было своей бандитской семьи, так теперь еще и такое счастье. Может еще не поздно передумать?

— Я тебе передумаю, — погрозил пальцем Стас, продолжая веселиться. — Украду ведь, как на Кавказе делают.

И ведь Эля теперь точно знала, что ради нее Ста готов на все: простить то, что не прощается, бросить все и поехать за сотни километров. И это как-то грело ее сердце, вселяло уверенность и главное — заставляло полностью доверяться и открываться этому мужчине.

Стас с Элей еще немного посмеялись, но вскоре его лицо вновь стало серьезным.

— Кстати, есть еще кое-что, что ты должна знать о своем отце, прежде чем увидишься с ним, — начал он.

— Ты меня пугаешь, — поменялась в лице Эля, — что-то с папой? С ним что-то случилось?

— Не переживай, милая, с ним все хорошо, — поспешил заверить Стас. — Я просто имел в виду, что он сейчас не один живет.

— Не один? — вид у Эли стал растерянным.

— По-моему, твой отец влюбился, — с мягкой улыбкой ответил Стас. — Он сошелся с женщиной и уже почти месяц с ней живет.

— Влюбился… — рассеянно повторила Эля. — А ты ее видел… Ну ту женщину? Она молодая?

— Пару раз видел — не намного моложе твоего отца. Ты лучше сама его обо всем расспроси. Я просто тебе сказал, чтобы эта новость не стала для тебя шоком.

— Да-да, — Эля поверить не могла, что отец сможет вот так вот быстро кого-то полюбить после столь тяжелого развода. Или же он уже давно был знаком с этой женщиной и между ними что-то было? Столько вопросов появилось. — Стас, давай сразу к моему папе заедем, иначе я сейчас от своих мыслей с ума сойду.

— Как скажешь.

Едва открылась дверь квартиры, в которой сейчас жил Виктор, Эля тут же оказалась в крепких объятиях отца.

— Элечка, девочка моя, — облегченно вздохнул Виктор, — слава богу, ты вернулась. Ну где же ты все это время была? Мы все волновались безумно, а ты даже не звонила…

Эля, как когда-то в детстве, уткнулась носом в папину грудь и непроизвольно всхлипнула.

— Прости папуль, я больше так не буду.

— Смотри у меня, — Виктор немного отстранился и погрозил пальцем, — а то останешься без сладкого.

Эля улыбнулась сквозь слезы — папа никогда не поднимал на нее руку, в отличие от матери. Максимум, что он мог — это громко накричать, запереть дома, не разрешить что-то делать или куда-то идти, лишить денег на карманные расходы, но ударить — никогда!

Виктор, наконец, заметил стоявшего в дверях Стаса.

— Здравствуй, — он протянул руку для приветствия, — проходи, чего же ты стоишь в дверях.

Стас, ни чуть не колеблясь и не раздумывая, пожал протянутую руку.

Виктор провел их в гостиную.

— У вас все хорошо? — внимательно изучая обоих, спросил он.

— Да, пап, — робко ответила Эля и бегло посмотрела на Стаса.

— Мы решили пожениться, — совершенно невозмутимым тоном продолжил за нее Стас.

Виктор перевел взгляд на дочь и затем широко улыбнулся.

— Я очень рад за вас. Правда очень рад.

В этот момент в комнату вошла женщина, выглядела она чуть старше сорока и разительно отличалась от Кристины, как отметила Эля, — блондинка с яркими голубыми глазами, ее внешность говорила о душевной доброте и порядочности.

— Ой, здравствуйте, — нерешительно замялась она в дверях, — Вить, ну что же ты не предупредил, что кого-то ждешь, я бы хоть чай организовала…

— Танюш, это моя дочь, — улыбаясь перебил ее Виктор, — познакомься, это Эля. Со Стасом ты уже виделась. — А затем повернувшись к дочери, он представил ей незнакомку. — Элечка, это Татьяна. К сожалению, вы еще не знакомы, но я хочу, чтобы ты знала: мы с Татьяной решили сойтись и жить вместе.

— Очень приятно, — одновременно ответили Эля и Татьяна, смущенно улыбнувшись друг другу.

Татьяна, сославшись на то, что ей нужно заварить чай и приготовить какую-нибудь закуску, ушла на кухню.

— У вас все так серьезно? — спросила Эля.

Виктор опустил взгляд вниз, как будто чувствуя себя виноватым, отметила про себя Эля.

— Знаешь, серьезно, — наконец, ответил он. — Никогда бы не подумал, что и в пятьдесят можно полюбить…

Стас торопливо поднялся:

— Я пойду на кухню, может чем помогу, а вы пока поговорите — не хочу вам мешать.