Понимания Делания

Вплоть до вчерашнего дня я воспринимал происходящее как нечто временное, что нужно переждать. Было некоторое прошлое, как оно мне видится сейчас, и есть некий надуманный прообраз будущего, в которое я непременно попаду. Вопрос состоит только в способах и прорисовке этого воображаемого будущего. Только ведь в таком ключе, вовсе не идет речь ни о каком будущем, ведь вы его сконструировали из кусков прошлого опыта. На экзистенциальном уровне невозможно знать будущих состояний себя, которые станут определять тот туннель реальности. Все это человек делает сейчас на основе прожитого, и уже несуществующего. Это только иллюзии и игры разума. Мы стряпаем будущее на основе прогнозов, взятых из прошлого. Полная бессмыслица, но как тяжело именно мне всё это принять, отпустить себя в текущее плавание настоящего момента.

Такая парадигма имеет прикладное значение, когда человек не воспринимает происходящее как данность, как свой дом, как свою жизнь, как самого себя, но постоянно держит в голове собирательный образ абсурдных иллюзий. Когда вы встречаете человека, то начинаете протискивать его через витиеватую воронку своих ожиданий и проекций. Все отношения сводятся к бледным попытка воспроизвести танцы надуманной классической хореографии, вместо наслаждения «модерновым» счастьем от встречи и опыта совместного восхождения по линиям жизни. В таком положении я просто не мог в полной мере (да хоть в какой) открыться жизни той, которая происходит со мной сейчас. Вы ведь всегда знаете, что есть некий «здравый смысл», «объективная действительность» и тому подобный бред, который держит вас в кандалах иллюзий. Каждый человек думает, что все это есть, оно диктует один сценарий жизни каждому. «Ведь есть же какой-то здравый смысл!» – сокрушаются люди в отчаянии ситуации. И их сложно в этом критиковать, ведь они создали себе такое общество, и записали этот критерий оценки («здравый смысл») в свои законы.

Что есть законы государства? Кто-то взял и через призму своего тоннеля реальности зафиксировал некую мертвую усредненную субстанцию смыслов, потом выдернул из течения жизни, а затем под угрозой легализованного насилия насадил всем остальным. Только это не заговор никакой, это такая среднеспециальная ПТУшка, где людям дается мировоззренческий прожиточный минимум, от которого следует отталкиваться, а не принимать за руководство. Религия дана затем же. Если раскопать в себе откровение с собой, то можно заключить, что своим образом жизни из полной аскезы во всем я плачу за то видение, которым теперь могу поделиться с миром. Хороша цена, но торговаться не с кем, да и мысли такой нет. Раз за разом я обращаю внимание, что в периоды наиболее колкого обострения внешних условий, я проживаю значительную Боль. Когда уживаюсь с ней, то замечаю, что могу увидеть некоторые вещи теперь под другим углом. Каждый раз я знаю, что мой «прикладной ангелизм» оплачивается моими страданиями, которые делают меня сильнее, вместе с тем раскрывают новые грани пониманий. Нельзя говорить, что проживать мой Путь сейчас в 33 года значительно легче, чем болтаться на кресте с дырявым брюхом для того человека. Ведь я не пробовал, но и мои эмоции вполне достаточны, что бы удивляться своему мазохизму снова и снова.

Благодаря усилиям иногда перед моими глазами, будто наяву появляется тот самый экзистенциальный страх, что вскрывает меня на живую. Его существо происходит из первобытных времен, когда каждая клетка организма трепещет от ужаса. Никакие саблезубые фашисты с большими ножами тут не нужны, достаточно просто сесть и все. Это невероятно просто, но вы лишь попробуйте представить, какие картины рисует воющий мозг, наблюдающий перманентное ухудшение внешних обстоятельств вокруг себя в течение девятнадцати месяцев. У вас ничего нет, и концептуально ничего не происходит. Что если ничего не произойдет? Такой простой вопрос. Вот вы доверяетесь течению жизни, которое образует ваш индивидуальный Путь. Какие пытки, какие концлагеря… Просто садитесь, и наблюдайте, как все вокруг вас исчезает. Вот что сейчас есть, включая всех людей, все надежды и желания, понятное дело, что в первую очередь все материально ценное, и ни одной копейки в кармане.