Понимать риски. Как выбирать правильный курс

Другой мой оппонент, декан медицинского факультета, вместо того чтобы думать над решением проблемы, стал отрицать сам факт того, что студентов-медиков не учат статистическому мышлению. Когда я спросил его напрямую, уверен ли он в том, что его старшекурсники способны читать и оценивать статьи в медицинских журналах, он немного помедлил, а затем сердито пробормотал, что кто-то способен, а кто-то – нет. Я предложил протестировать его студентов и помочь составить учебный план, гарантирующий, что каждый молодой врач наконец-то сможет правильно понимать медицинские факты. Хотя это позволило снизить градус наших горячих дебатов, декан так никогда и не принял моего предложения. Остальная часть дискуссии была посвящена бизнес-планам – теме, которая действительно захватила умы и сердца присутствовавших страховщиков и политиков. Врачи и пациенты, правильно понимающие риски, не являются частью большого бизнеса медицинских услуг.

Синдром СНК

Знают ли пациенты о том, что многие врачи не понимают результатов анализов? Знают ли пациенты, что врачи используют оборонительные медицинские практики, о которых было рассказано в главе 3? Насколько мне известно, в очень редких случаях. Например, исследование оборонительных медицинских практик в Испании показало, что большинство врачей для себя и для своих пациентов выбирают разные методы лечения{154}. Может быть, врачи неправильно оценивали методы лечения, которые предпочитают пациенты? Нет. Врачи прогнозировали лечебные предпочтения довольно точно, но тем не менее выбирали вторые наилучшие методы лечения, защищавшие их от судебных преследований. Не зная об этом, пациенты ошибочно полагали, что их врач выбирает для них те же методы лечения, которые он выбрал бы для себя.

Отношения между врачом и пациентом зависят от личных связей и доверия. Чем больше пациент узнает о непонимании врачом числовых данных и об оборонительном принятии решений, тем сильнее ослабевает его доверие к нему. Пациенты начинают задаваться вопросами о мотивах, по которым врач рекомендовал процедуру магниторезонансной или компьютерной томографии их ребенку, а женщины – гадать, почему им необходимо кесарево сечение. Так как пациенты понимают, что больше анализов и больше лечебных процедур – не всегда лучше, они могут перестать прислушиваться к мнению врачей и начать полагаться на сомнительные рекомендации, черпаемые из интернета. Но здравоохранение не заслуживает такого отношения. Под нынешней системой здравоохранения лежат три бомбы замедленного действия с часовым механизмом. Врачи не делают все возможное для своих пациентов, потому что они:

1) используют оборонительные медицинские практики, предпочитая перестраховаться (самозащита);

2) не разбираются в медицинской статистике (математическая неграмотность)

3) стремятся больше заработать, а не добросовестно лечить пациентов (конфликт интересов).

Давайте назовем это синдромом СНК нашей системы здравоохранения. Эти факторы часто действуют совместно, отнюдь не улучшая качество лечения больных. Математическая неграмотность менее остальных пунктов из этой триады изучена. Конфликт интересов, порожденный переориентацией медицины с заботы о пациентах на извлечение доходов, стал международным феноменом. Например, в странах Запада считается вполне законным получение врачами «взяток» в виде денежных сумм, выплачиваемых фармацевтическими компаниями за каждого пациента, который начинает пользоваться их лекарствами. В Китае, где большинство больниц остается государственными и где зарплата медицинского персонала довольно низкая, врачи могут значительно повысить уровень своих доходов, продавая лекарства и предлагая на платной основе новые методы обследования. Если они не будут этого делать, то просто упустят свою выгоду. Эти дополнительные доходы могут превышать основную заработную плату{155}. Пациентам необходимо знать, что синдром СНК порождает чрезмерную «заботу» врачей.

Почти у 10 млн американок без всякой необходимости брали ПАП-мазки, выявляющие наличие рака шейки матки, несмотря на то что после операции гистерэктомии эти женщины просто не имели матки{156}. Взятие ненужных ПАП-мазков не причиняет вреда пациенткам, но в масштабах всей системы здравоохранения оно приводит к потере миллионов долларов, которые могли бы быть потрачены на более важные цели. Помимо всего прочего, эти процедуры отнимают время и внимание врачей. В начале 1996 г. американская комиссия по превентивным медицинским услугам отмечала, что анализ ПАП-мазков совершенно не нужен этим женщинам, однако эти слова были мало кем услышаны. 15 лет спустя ПАП-мазки по-прежнему входят в первую пятерку необоснованно назначаемых обследований{157}. Почему же так много врачей игнорируют рекомендации медицинских сообществ? Ответ заключается в том, что в существующей системе врачу платят за каждое обследование пациента. Те сознательные врачи, которые не назначают ненужных анализов, просто теряют деньги – вследствие конфликта интересов, порождаемого системой с ложными стимулами.