Понтий Пилат

Наш выбор обругали разве что не все: дескать, и на отшибе участок, если что — о помощи не докричишься, да и прокладка коммуникаций обойдётся много дороже, и при дороге он: шумно, кто же для загородной жизни выбирает такое место?.. Да и алкаши из близлежащих домов, после того, как стоявший здесь дом лет тридцать назад сгорел, превратили это место в помойку.

Выбор места, естественно, был бессознательный, и, конечно же, не случайный. Понятно, столь неудачное место должно было устраивать и П., причём в период работы над «Пилатом».

Участок, ни много ни мало, в дубраве, что заставляет сделать некоторые предположения о родовых причинах такого вкуса.

Но мало того! Оказалось, что этот участок совмещает в себе, казалось бы, несовместимое: хотя он на отшибе и при дороге, с него, тем не менее, начинался строиться город! (Обычно город после основания разрастается вокруг, а не «вбок», а тут исключение. Впрочем, чтобы понять парадокс, место надо видеть.)

Дело происходило в 1920 году, Гражданская война в центральных областях утихла, хотя бандитизма ещё хватало, однако мебельщик из Москвы, Комаров Андрей Александрович, 1883 года рождения, покинув «сорок сороков», решил построиться в лесу (сейчас это всего 25 километров от Московской кольцевой дороги). Выбирал, видимо, долго и выбрал дубраву (ныне городской парк «Дубки»). И по весне, выбрав на редкость сухое место, заложил дом, который пережил его всего на сорок лет: самого мебельщика, гражданское лицо, расстреляли в 1941 году за то, что он высказал одну из основополагающих идей «КАТАРСИСа-2».

Основатель города, мыслитель, непроизвольно ищущий гармонии в созидательном физическом труде, как те партизаны из отряда научных работников, которые, собственно и спасли русских при очередной попытке их истребления, Московия вместо «сорока сороков», основатель города… (Я не знаю, в какое место в книге будет поставлена в конечном счёте эта глава, они постоянно тасуются, но чтобы оценить значимость последней детали, надо прежде прочесть главу «„Академики” против „киников”».) Такая вот преемственность мест и людей, их подсознательно предпочитающих…

Место для «дома Пилата», видимо, потому так долго и выбиралось, что должно было понравиться и В, и П., то есть совмещать, казалось бы, несовместимое: «на отшибе» и выбор основателя города, дубрава, но при дороге, Московия, но не «сорок сороков»… Можете посетить это место — это Климовск (станция Гривно Курского направления), подсознание того, кому мы будем рады, выведет его в нужную точку и прежде завершения строительства приметного дома. День сбора — первая суббота июня.

В «КАТАРСИСе-1» в качестве курьёза говорилось, что В. и П. ну во всём удивительным образом друг с другом сочетаются, только вот из разных социальных слоёв: он из высшей научной среды, а она из рабочей. Дескать, в противовес наблюдениям многих и многих поколений, сходятся. А теперь с учётом феномена родовой памяти выясняется, что они как раз-то из одной среды, не самой распространённой, если не сказать — редкой. Тем более интересен факт их биоритмической совместимости по рождению: их случайное одновременное сосуществование, очевидно, становится ещё более статистически невозможным. Это соображение полезно для размышления каждому, кто намерен обустроить свою личную жизнь по большому счёту.

Итак, набирается целый перечень священств, с которыми я или ассоциировался в подсознании их представителей, или от которых получал ободрение-помощь:

— православное священство;

— главраввинат;

— цыганские бароны (может, именно троекратный поцелуй входил в ритуал обращения к старшему по сану? не настаиваю, лишь предполагаю);

— протестанты (в лице некоторых адвентистов: «дважды расстрелянный» дед из «КАТАРСИСа-2» и не только он);

— одно из древнерусских жречеств (уж очень специфический вкус у жены: облакопрогонители?);

— неизвестная каста, видимо, очень древняя (воспитанный в атеизме Коростелёв себя относит, скорее, к индуистам, однако похоже, что это просто плод пиаровских технологий: властители, чтобы управлять творческой интеллигенцией, давно и упорно «заряжали» её на концепцию «переселения душ», отрицающую родовую память).

Что должен подумать человек, оказавшийся на пересечении всех этих ассоциаций?

Я порой подолгу складываю один плюс один, но тут дело, по-моему, ясное.

Конечно, сам «Пилат» интересен своей, так скажем, новизной. Но главное «удостоверение личности» на уровне логики — масштаб идей любого из «КАТАРСИСов».

В списке недостаёт разве что исламистов.

Напрямую — да, никто, но косвенно…